"Геннадий Скубилин. Операция "Дипломат" (о милиции)" - читать интересную книгу автора

разошлись. В октябре семнадцатого встречались в Окске. Когда Белоусова,
ставшего членом ревкома, назначили начальником губмилиции, Максим
Андреевич, не колеблясь, пригласил на должность заместителя по оперативной
работе Рябова. Заместителем по наружной службе ревком утвердил фронтовика
Петухова, ставшего тоже близким другом Максиму Андреевичу.
Белоусов оглядел всех строгим взглядом.
- Вопросы есть? Нет. Пора по одному расходиться. Пусть наш гость
отдохнет перед трудной работой.
Первым засобирался Рябов. Встал. Широкоплечий, приземистый, в широких
яловых сапогах, кожаной тужурке, военного покроя фуражке, на боку маузер.
Неторопливый, основательный. Затем ушел, слегка сутулясь, высокий,
худощавый, в просторной шинели и штатской фуражке Петухов.
Белоусов остался наедине с Тихоном, чтобы подробнее пояснить
обстановку.
- Проникновение в логово преступников под благовидной личиной всегда
считалось верным делом. Пойдем и мы по этой дорожке. Жить будешь - кум
королю и сват министру. Деньжат дадим, золотые безделушки напоказ нацепим.
Кое-какое трофейное барахлишко скопилось, наденешь. Без. нас тут
примеришь. Погляжу на тебя завтра поутру. Извини, перешел на "ты". Тебе
сколько лет?
- Девятнадцать.
- А мне, брат, в два раза больше. Так что имею право. А барахлишко
есть, для дела не жалко... Итак, операция "Дипломат", говоришь? Годится.
- Не возражаете?
- Нет, зачем же? Смотри только, чтобы тебя и в самом деле за
дипломата приняли. А то они "возразят" по-своему, по-бандитски...
Максим Андреевич провел Тихона в спальню. Остановился у платяного
шкафа. Открыл его.
- Складывай сюда свои доспехи. Рядом с одеждой друга.
Столицын жадно всматривался в кургузую тужурку, свитер, ветхий
костюм, истоптанные туфли Кривоносова. С любовью подержал в руках
связанный невестой Николая рыжеватый шарф. Острым взглядом нашел искусно
заштопанную дырку от бандитской пули.
Кривоносов был ранен в шею на Хитровом рынке. Прямо оттуда его
привезли в госпиталь. Поместили в палату, в которой уже лежал с
забинтованной грудью красногвардеец Тихон Столицын. Койки оказались рядом.
За несколько дней молодые люди сдружились. К Николаю каждый день
наведывалась невеста Настя. Девушка из простой рабочей семьи была
необыкновенно чутка, нежна с раненым. Тихон по-доброму завидовал товарищу.
"Вылечусь - сразу женюсь, - говорил Николай, - а то упущу счастье". Но,
вылечившись, закрутился, словно на карусели. Да и невесте, работнице
центрального московского телеграфа, приходилось трудиться по двенадцать
часов в сутки. Обоим было не до свадьбы. Потом Кривоносову выпала эта
командировка в Окск. Узнав, что туда же едет Тихон, Настя просила передать
Николаю большой привет. "Скажи Коле - каждый день о нем думаю. Люблю
сильнее прежнего. Пусть скорее приезжает".
Вспомнилось все, что сделал для него Николай: нашел работу в
уголовном розыске, дал угол в собственной комнате. Как настоящий друг,
делился краюшкой хлеба. Тихону очень хотелось увидеть Николая и обнять
по-братски.