"Зигмунд Янович Скуинь. Нагота " - читать интересную книгу автора

- Ты когда-нибудь видела милиционера с зонтом?
- При чем тут милиционер?
- Меня тоже никто не видел с зонтом. Традиция!
Он осторожно взял Ливию за нос и нежно подергал. Очень приятно было
подержаться за ее тупенький нос. Такой уютный нос. Уютные плечи. Уютная
талия. Никаких особых красот во внешности жены он никогда не искал. Она была
как бы частью его самого. (Для нас ведь безразлично, скажем, красивы или
некрасивы наши легкие.) Он не помнил, чтобы когда-нибудь был в нее без ума
влюблен, чтобы она возбуждала в нем страсть и страдание. Она у него просто
была, была уже от рождения, как были руки и ноги, глаза и уши. Хотя это и
расходилось с фактами. Они познакомились сравнительно поздно - он тогда
заканчивал институт.
- Вита уже дома?
- У Виты гости, ее сокурсники.
- Сокурсники?
- Чему ты удивляешься? Молодежь - хотят повеселиться.
- Понятно. И непременно в моей комнате?
- Вита решила, у тебя там попросторней, можно потанцевать.
- Стало быть, мне до полуночи сидеть на кухне.
- Навряд ли. С танцами у них что-то не ладится.
- Так я могу зайти к себе в комнату?
- Иди, иди, побеседуй с молодежью.
- Как же, нужен я им.
- По крайней мере поздоровайся.
- К чему такие церемонии.
- Ну, зайди, не капризничай.
- А ты не можешь без организационных мероприятий?
- Полюбезничай с ними. Многие у нас впервые.
- Не очень-то полюбезничаешь на голодный желудок.
Он даже не старался скрыть досаду. Скорей всего, и не сумел бы скрыть,
если бы и хотел, потому что никак не мог понять, над чем он, собственно,
язвит. Мелкие неудобства его обычно мало трогали. Так что же? Нарушены его
планы, намерения? А-а, вот это уже посерьезней, это всегда его раздражало!
Ведь он еще собирался поработать. Само собой, теперь это отпадало.
О чем мне с ними говорить, раздумывал он, сердито поглядывая на Ливию.
Та делала вид, что ничего не замечает, преспокойно наливала суп в тарелку.
Почему я должен к ним идти, повторял он про себя с почти мальчишеским
упрямством, не пойду, и все.
Сокурсники Виты... Солидно звучит! Интересно, а как называют тех, кого
в один и тот же день снимают с конвейера родильного дома и которые целую
неделю сообща оглашают криком палату новорожденных? Он до сих пор не мог
забыть картину, увиденную им через застекленную стену, когда ему впервые
показали дочь: на длинных тележках, совсем как белые батончики, лежали в ряд
плотно спеленатые младенцы. Горластая подобралась компания. Сейчас они
берегли свои глотки, заставляя надрываться магнитофон. Спеленатые белые
батончики постигали нынче премудрости высшей математики. А он помнил то
время, когда они зубрили таблицу умножения. Он выходил к ним "побеседовать",
приклеив длинную бороду, напялив шубу, разукрашенную звездами, и они глазели
на него, разинув рты от изумления, и веря и не веря в бутафорские доспехи
Деда Мороза. Они встречались, когда класс выезжал на экскурсию в Сигулду,