"Алексей Слаповский. Победительница" - читать интересную книгу автора

никому из нефункционального населения не выдают, поэтому я взяла ее сама в
одном месте. Там еще есть, но я пока не говорю, где это, и в своем письме
тоже, прости, Никита, не пишу, потому что эти мои листы могут найти и все
раскроется.
И вот день выступления.
Перед этим я полночи не спала, а потом заснула и увидела ужасный сон.
Будто бы в зале сидит огромное количество глазействующих людей, а на сцену
выносят сначала ноги, потом руки, потом другие части тела. Жюри оценивает их
по отдельности. Обмеряют сантиметрами, взвешивают. Смотрят, что хуже, а что
лучше. Потом выносят головы. Потом из всего этого начинают собирать девушек,
включая меня. И вот, когда меня собрали, я увидела, что у меня чужие руки,
ноги, но самое страшное, у меня чужое лицо. Я проснулась вся в поту.
Хотя у меня был великолепный цвет лица, но сцена и ее освещение имеют
свои законы, поэтому приходилось применять макияж. Перед решительным
финальным показом я стала наносить тональную пудру и почувствовала - что-то
не так, какая-то необычная эта пудра. И запах какой-то странный - чегото
тухлого или горелого. Но было уже поздно. Я начала чихать, у меня тут же
покраснел нос, я выглядела так, будто была сильно простужена. Разгадка
выяснилась позже: кто-то подсыпал в пудру сухой толченый клей. Стоит его
хоть немного вздохнуть, и насморк на несколько часов обеспечен. Не
исключено, что подсыпала соседка по столу, которая сама накануне пострадала
из-за одежды. Я подозревала ее, но, не имея доказательств, не хотела ее
обвинять и промолчала.
Я все-таки вышла на сцену. Но так чихала, что пыль вздымалась со
складок старого бархатного занавеса театра. Я старалась удержаться, от этого
чихала громче и чаще. Публика смеялась. В результате один из организаторов
подошел ко мне, взял за руку и увел.
Это было крушение всех надежд - даже не для меня, потому что я уже
тогда имела стойкий характер, а для моей семьи, которая не могла теперь
получить от меня поддержку.
На отца подействовало так, что он заболел очень сильно, я не хочу
вдаваться в подробности, это больно вспоминать. Надо было много денег на
лекарства, мама взяла их в банке под квартиру, но отец все равно умер. Перед
смертью он говорил только о том, что не дал мне, Ларе и Денису будущего. Это
отравляло ему последние дни.
А с мамы потребовали больше процентов по кредиту, чем она ожидала.
Кончилось тем, что наше имущество описали, квартиру пришлось продать и
поселиться к брату мамы Иннокентию, он был младше ее и не родной. Сын сестры
ее матери. Иннокентий жил один в старом помещении старого дома, там было
несколько комнат, но была неприятная аура: он выпивал сам и к нему ходили
выпивающие друзья, включая его бывшего одношкольника, мэйджора милиции. Этот
мэйджор однажды подошел ко мне, схватил за руку и сказал, что, если я
захочу, он может завтра же сделать меня богатой с помощью одного, как он
выразился, клиента. Я ничего не поняла, я взяла нож и сказала, что, если он
ко мне еще раз прикоснется, я воткну нож ему в тело. Он поверил моему
убежденному тону. Но не успокоился. Однажды он позвал мою сестру Ларису,
якобы интересуясь теоретически ее работой и нижним женским бельем, а
кончилось тем, что он произвел ее rape8, а Иннокентий в это время вышел и
сделал вид, что ничего не понимает. Сестра получила стресс. Сначала она
хотела посадить мэйджора в тюрьму и подала заявление, но его не приняли.