"Алексей Славич. Ряд волшебных изменений " - читать интересную книгу автора

- Смешной ты, Мишка-коврижка. И что ты ей оттарабанил?
- Одну не слишком популярную вещь, любопытную тем, что написана на фоне
активного общения с декабристами:

Мое беспечное незнанье
Лукавый демон возмутил,
И он мое существованье
С своим на век соединил.
Я стал взирать его глазами,
Мне жизни дался бедный клад,
С его неясными словами
Моя душа звучала в лад.
Взглянул на мир я взором ясным
И изумился в тишине;
Ужели он казался мне
Столь величавым и прекрасным?
Чего, мечтатель молодой,
Ты в нем искал, к чему стремился,
Кого восторженной душой
Боготворить не устыдился?
И взор я бросил на людей,
Увидел их надменных, низких,
Жестоких ветреных судей,
Глупцов, всегда злодейству близких.
Пред боязливой их толпой,
Жестокой, суетной, холодной,
Смешон глас правды благородный,
Напрасен опыт вековой.
Вы правы, мудрые народы,
К чему свободы вольный клич!
Стадам не нужен дар свободы,
Их должно резать или стричь,
Наследство их из рода в роды -
Ярмо с гремушками да бич.

- А девица?
- Милостиво покивала, и у нас состоялся небольшой симпозиум на тему,
как свободолюбивый друг декабристов в Александре Сергеиче гармонично
сочетался с типичным крепостником. Беззастенчиво употреблявшим, как говорят
злые языки, всех своих сколько-нибудь привлекательных крепостных девок.
Вообще, эта Рина произвела на меня сильное впечатление - будто не с
проституткой общаешься, а с профессором-историком, специализирующимся на
пушкинской эпохе. Уровня Эйдельмана или Лотмана.
- И что было дальше?
- Я опять сел готовиться к вашему экзамену, а она упорхнула.
- У тебя веник есть?
- Веник? - удивился Миша. - Вроде был. А что? Куда-то срочно летим?
- Пока нет. Просто как увижу эту Рину, сломаю об нее веник. Чтоб не
совалась к тебе. Больше мне, к сожалению, нечего ей противопоставить - я не
пушкинист. И раза в два ее старше...