"Лев Исаевич Славин. Последние дни фашистской империи (Рассказы и очерки) " - читать интересную книгу автора

"Разъясняя", фон Дуффин как-то странно ежился, нетерпеливо озирался,
нервно помахивал пенсне. Потом сказал несколько извиняющимся голосом:
- Понимаете... Надо торопиться... Пока не рассвело... Геббельс приказал
стрелять в спину каждому, кто попробует перебежать к русским...
Наступило утро 2 мая. И тут на рассвете можно было видеть
восхитительное зрелище. Через наш передний край, стараясь не спешить, но все
же делая крупные шаги, шли три немецких генерала: Вейдлинг в длинных
спортивных чулках, рядом Шмидт-Данквард и Веташ. За ними шагали в ногу три
немецких солдата, три гренадера, нагруженные генеральскими чемоданами.
Капитан Савельев, наблюдавший эту картину, с чувством продекламировал:

Из Германии три гренадера
В русский плен брели...

Гренадеры были в касках, хотя уже с ночи здесь не стреляли, ибо наше
командование отдало приказ прекратить огонь на этом участке. Немцев
спросили:
- Для чего вы еще в касках?
- У нас есть и фуражки, - несколько обиженно сказал гренадер и в
доказательство вытащил из-за пазухи фуражку, - но ведь идет дождь!
В этот момент я впервые с необыкновенной явственностью ощутил, что
война кончилась. Каска уже не имела для гренадера боевого значения. Она
превратилась в зонтик. Но что за дьявольская аккуратность в такой
драматический момент! Среди обломков своей рушащейся империи гитлеровский
солдат охвачен одной заботой: как бы фуражечка не испортилась. Какая
бесчувственная добродетель!

13

Препровожденный в штаб генерала Чуйкова, Вейдлинг был здесь допрошен.
Посреди рассказа о последних днях Новой имперской канцелярии обычная
сдержанность вдруг покинула Вейдлинга. Он впал в короткую, но сильную
истерику. В этом состоянии он не смог сам сформулировать приказ о
капитуляции. Ему помог начальник штаба обороны Берлина полковник Ганс
Рефиор, крупный, щеголеватый мужчина с моноклем и тщательно расчесанным
пробором. Казалось, что забота о собственной наружности составляет главное
занятие этого рослого холеного офицера.
Исторический документ этот он составил с таким профессионально
невозмутимым видом, точно он всю жизнь только и делал, что сочинял приказы о
капитуляции.

"Приказ по войскам Берлинского гарнизона.
2 мая 1945 года.
Солдаты, офицеры, генералы!
30 апреля фюрер покончил с собой, предоставив самим себе
всех нас, ему присягнувших. Согласно приказу фюрера, вы должны
были продолжать борьбу за Берлин, несмотря на недостаток в
тяжелом оружии и боеприпасах, несмотря на общее положение,
которое делает эту борьбу явно бессмысленной. Каждый час
продолжения борьбы удлиняет ужасные страдания гражданского