"Карин Слотер. Кровь отверженных ("Округ Грант" #2)" - читать интересную книгу автора

Карин Слотер

Кровь отверженных

(пер. Н. Омельянович)

(Округ Грант-2)

Посвящается Дорис Смарт. Она любила футбол в Оберне и чтение
(именно в таком порядке)

Суббота

1

Сара Линтон, совершая очередной круг по катку, напевала себе под нос
припев "Танцующей королевы".
Она услышала слева от себя яростное скрежетание колесиков и вовремя
повернулась - подхватила ребенка, который едва на нее не налетел.
- Джастин? - спросила она, узнав семилетнего мальчугана, и схватила его
сзади за рубашку.
Ребенок, вихляя ногами, с трудом сохранял равновесие на однорядных
роликах.
- Привет, доктор Линтон, - запыхавшись, вымолвил Джастин.
Шлем был ему велик, и мальчик, пытаясь взглянуть на Сару, несколько раз
сдвинул его назад.
Сара улыбнулась ему в ответ, удерживаясь, чтобы не рассмеяться.
- Привет, Джастин.
- Похоже, вам нравится эта музыка? Моя мама тоже ее любит.
Мальчик уставился на нее, слегка приоткрыв рот. Как и большинство
пациентов Сары, Джастин, казалось, удивлялся тому, что видит ее вне стен
клиники. Уж не воображают ли они, что она и живет там, в подвале, поджидая,
когда они простудятся и заболеют?
Джастин снова откинул шлем, стукнув себя по носу налокотником.
- Я видел, что вы подпеваете.
- Давай сюда, - сказала Сара и присела.
Музыка гремела, и басовые ноты, вибрируя, отдавались в пластиковом
ремешке, который Сара затягивала ребенку под подбородком.
- Спасибо, - закричал Джастин и зачем-то взялся за шлем обеими руками.
При этом движении он потерял равновесие, споткнулся и вцепился Саре в ногу.
Она снова ухватила его за рубашку и отвела к спасительному ограждению.
От однорядных роликовых коньков Сара отказалась, попросила выдать ей
четырехколесные: не хотелось падать на виду у всего города.
- Ого!
Джастин, захихикав, взялся руками за ограждение. Он смотрел на ее
коньки.
- Какие у вас огромные ноги!
Сара смущенно глянула вниз. Ноги и в самом деле были большими. Ее
дразнили этим с семи лет. Несмотря на то, что Сара слышала это почти
тридцать лет, ей по-прежнему хотелось забиться под кровать и утешиться