"Леонид Семенович Словин. Дополнительный прибывает на второй путь " - читать интересную книгу автора

играл одну и ту же сложную турнирную партию...
- ...Он увлекается магнитофонами... - сказала Марина.
Денисов понял: Антон спросил о муже.
- Сколько их перебывало! То что-то не отрегулировано, не доведено. То
меньше, чем хотелось, ватт на выходе. Разъем двухштамповый вместо
одноштампового...
Антон кивал.
- ...Он способный, талантливый. Недавно вернулся из командировки в
Италию. Евгений переживал, когда так получилось с компанией, - Марина
поправила очки. - Мужчины наши - друзья по институту, все с одного
выпуска, "мушкетеры". Только жены перезнакомились... - Она обернулась к
Денисову: - Как по - вашему? Меня еще будут тревожить?
За стеклами мелькнуло беспокойство.
- Насчет Голея?
- Придется приезжать, давать показания? По существу, я ничего не
знаю!
Денисову показалось: она сейчас расплачется.
- Закон есть закон.
- Я хочу быть объективной. Не было в купе ничего, кроме этой стычки
Голея с Ратцем.
- Так вы считаете?
Тот же закон, однако, запрещал Денисову настаивать. Беседа со
свидетелем за столиком купе, в вагоне-ресторане даже по поводу только что
совершенного преступления оставалась беседой, а допрос - допросом,
процессуальным действием со взаимными обязанностями, правами, протоколом.
- Голей что-то сказал...
- А Ратц?
- Может, у них старые счеты? Ратц побледнел. Слово "война" я
определенно слышала.
Денисов помолчал.
- Но вначале было все мирно?
- Вполне.
- Если бы они были знакомы раньше, вы бы заметили?
- Конечно!
- Еще вопрос. Кто открыл шампанское?
- Может, Игорь Николаевич? Голей, я знаю, проткнул пробку, чтобы не
выбило.
- Странно.
- Мне это было тоже в новинку. Ратц дал свой ножик.
- У него был нож? - спросил Антон.
- Он не сказал? - Марина удивилась.
Из раздаточной показался Феликс. От Денисова не укрылось:
официант-разносчик вздрогнул, увидев обоих сотрудников милиции.
- Вы спрашивали еще о сторублевых купюрах... Я не видела их, - она
словно спешила снять с себя подозрения. - На вокзале он не расплачивался в
моем присутствии!
Ее слова навели Денисова на мысль.
"А ведь такой свидетель есть! - вспомнил он. - Шпак! Житель Кагана...
Он стоял у кассы позади Голея, мог видеть сторублевку! А то и все восемь
тысяч!"