"Леонид Семенович Словин. Дополнительный прибывает на второй путь " - читать интересную книгу автора

- Он сказал, что был в Каменец-Подольске... - Старик не искал выход
из лабиринта, Денисову предстояло заниматься этим самому.
- Голей выпил больше, чем другие?
- Я бы сказал: меньше. Голей нервничал. Руки!.. Он все время шевелил
пальцами.
- Из-за чего произошла ссора?
- Он хотел отметить отъезд, я отказался!
Налицо была другая интерпретация, не та, которой придерживались его
спутники. Помолчав, Ратц спросил:
- Деньги нашлись?
- Денег нет. В том-то и дело, что, кроме вас, их никто не видел...
- Восемь тысяч.
- Не ошиблись?
- Слава богу! Я бухгалтер!..
Денисов вернулся к разговору о купе, где совершилось преступление.
Все было важным и значительным там в поздний час, перед "третьей
стражей", как называли его древние, делившие ночь на стражи в предвидении
"татинных и убивственных дел".
- Из ваших попутчиков никто раньше не знал друг друга?
- Голей и Вохмянин? Мне неизвестно.
- Где вы сидели за ужином?
Ратц оглянулся, еще ближе подвинулся к двери.
- Женщина и Голей сидели там, у окна, напротив друг друга. Я здесь.
На другой полке Вохмянин. Согласно билетам... Потом легли спать. Обычно у
меня бессонница, а тут будто провалился! И пробуждение! Этого не
объяснить... - Ратц серьезно посмотрел на Денисова. - Видели, как падают
ящики? Или картонные коробки. Штабеля картонных коробок... Проходит
трещина наискосок, и они валятся. Ряд за рядом.
- Давно это с вами? Как вообще себя чувствуете?
- Похудел сильно. Майки, пиджаки - все сваливается!
Был еще вопрос:
- Ваш ножик...
- Тоненький! С красной ручкой!
- Где он?
- Я давал его откупорить бутылки... - Ратц посмотрел на Денисова,
потом на Антона. Маленькое лицо сжалось еще больше. - Вы нашли его? Ничего
не помню...


Крохотной Тоновкой, заставленной платформами с пиломатериалами,
закончилась Юго-Восточная дорога. Следующая станция - Умет - принадлежала
Приволжской.
В Умете уже ждали, почту принесли в вагон. Радости от нее было мало.
Телеграммы были те же, что и в Кирсанове, Москва продублировала их в два
адреса на случай непредвиденных обстоятельств: о том, что Вохмянин пробыл
в Москве не двое суток, как показал на опросе, а трое; а старший ихтиолог
Плавич, чей адрес был в блокноте пострадавшего, никогда не слыхал о
человеке по фамилии Голей.
Одну телеграмму Денисов отложил в сторону: