"Леонид Словин. Не называй меня майором..." - читать интересную книгу автора

Стреляли с близкого расстояния...

1.

Борька Качан - коренастый, накачанный молодой мент, в кожаной куртке, в
очках, похожий на школьного преподавателя физкультуры - открыл глаза, с
тру-дом оторвал голову от промерзшей перронной скамьи.
Электрички уже не ходили.
Близко сбоку нависал переходной мост через пути, он был пуст. В дальнем
конце платформы негромко постукивал скребком высокий мужик-уборщик,
очищавший асфальт.
Стрелки часов под черным трафаретом "Домодедово" показывали конец
вто-рого часа. Выходит, он пробыл в отключке не менее сорока минут.
Неистребимый густой запах креозота, оставшийся от ушедших в небытие
де-ревянных шпал, стоял в воздухе.
Качан нагнулся, содрал смерзшуюся корку снега, приложил к вискам. Снег
таял между пальцами - колкий, в черной ледяной копоти...
Тошнило. Виски стянула боль.
Неожиданно он коснулся куртки на груди. "Молния" была расстегнута.
"Господи! Это ещё что?!"
Полы оказались разъединены. Между тем он хорошо помнил, что ничего не
доставал из карманов. Кто-то сделал это за него.
"Только не это!.."
Рука с хода скользнула вверх, под мышку.
Наплечная кобура была пуста.
Пока он беспомощно лежал на скамье, кто-то расстегнул куртку и выта-щил
из кобуры его табельный "макаров".
Милицейское удостоверение в верхнем кармане тоже отсутствовало...
Качан поднял голову.
Ночь стояла морозной, бездонно-ясной.
Самое страшное, что всегда подстерегало и рано или поздно должно было с
ним непременно произойти, от чего Всевышний снисходительно и терпеливо его
оберегал, в конце концов, все же случилось.
Неотвратимость происшедшего предстала перед Качаном со всей
очевид-ностью.
Конец его недостоверной ментовской жизни, которой он жил все эти годы,
которую, бывало, клял на все корки за то, что работает без выходных и
проход - ных, за гроши, с утра до ночи, и с которой успел сродниться так,
что другой уже не мог себе представить, теперь был предрешен.
Закрепленный за ним 9-миллиметровый "макаров" с двумя полными обоймами
находился сейчас в чужих руках, и каким образом, и против кого могли
использовать с этой минуты его оружие было невозможно представить.
Качан жестко со лба вниз провел рукой по лицу, черная вязаная
шапка-"бандитка" легла на глаза...
"Все, Борька! Приплыли... Сливай воду!"

***

Старт ночной поездке дал начальника розыска, он определил и её темп.
Игум-нов позвонил Качану из дежурки: