"Леонид Словин. Не называй меня майором..." - читать интересную книгу автора

- Даже укрыть не могут!.. Жернаков был удовлетворен. - Чем жестче мы
будем, тем больше у нас шансов устоять. Иначе на нас повесят всех собак
...Разберись и сразу прими меры. В шею. Сразу. Грязной метлой...

***

Игумнов поднял голову.
В коридоре послышались шаги. Кто-то быстро шел от дежурки.
Низкий мужской голос за дверью прозвучал глухо:
- Мне к начальнику розыска. Срочно...
То же он произнес, видимо, и при входе.
"Потому и пропустили..."
Посетитель уже входил - в коротком, на "молнии" пуховике, вязанной
шапочке с козырьком - осанистый, чисто выбритый, с намечающимся вторым
подбородком.
- Я тут принес заявление... - В руке он держал бумагу. - Меня ограбили.
В электричке...
Он подвинул стул. Продолжил, уже сидя:
- Двое. Наставили ножи... "Не отдашь - отправишься на тот свет!"
- На вокзале?
- В электропоезде. На посадке.
Ночь началась с неприятностей. Никола не звонил, Качан исчез. На
перроне - пожар.
"Теперь ещё разбой..."
- Пойдемте, покажете... - Игумнов уже закрывал сейф.
Посетитель не понял:
- Что показывать?! Электричка ушла... - Он нехотя поднялся. - Я написал
заявление...
Вариант был известный.
"Я написал заявление. Оставляю и еду спать. А вы бросайтесь в погоню...
Ищите, стреляйте, лезьте под пули. И не забудьте про Уголовно-процессуальный
Кодекс..."
- Мы теряем время, - Игумнов был уже на пороге.
Посетитель пожалплечами.
Почти бегом проскочили мимо дежурки.
Место майора за пультом занимал помощник. Дежурный, скорее всего, вышел
в ресторан или в медкомнату. Помощник составлял протокол. Двое дюжих
носильщиков - понятых, не читая, подписывали бланки, .
- Я на вокзал. Если Качан будет звонить, найди меня по сотовому.
Молоденький помощник проводил Игумнова внимательным взглядом . Он все
видел. Тайны общения с посетителями для посвященных всегда шиты белыми
нитками.
- Понял, товарищ капитан...
Игумнов выскочил за дверь. С хода налетел на цыганок, организовавших
пикет у пепелища. Кто-то из их сородичей был задержан. Гадалки требовали
справедливости - последними словами нецензурно несли всех подряд - ментов,
власть, систему.
Игумнов на ходу шуганул их по-цыгански.
Женщины смутились. Одно дело - откровенно послать матом на чужом языке,
другое - услышать подобное на своем родном.