"Всеволод Слукин, Евгений Карташев. Вас зовут 'Четверть третьего'?" - читать интересную книгу автора-секретов. Завтра в институте вы должны будете подписать обязательство о
неразглашении... Я выслушал эту тираду, и у меня засосало под ложечкой. В какую перепалку попал! В жизни я старался никогда не связываться с тайнами (а вдруг это военная тайна?), с обязательствами (не затянет ли меня это обязательство в кабалу на всю жизнь?) и все такое. Вот так и сидел я, тянул кислое вино, а у меня сосало под ложечкой. Но делать было нечего. Я уже дал согласие. Вдруг я вспомнил, что не спросил самого главного. - Скажите...а каков оклад? Профессор посмотрел на меня как-то непонимающе, будто я должен служить науке так, задаром, за здорово живешь и все такое. Я повторил вопрос: - Сколько мне будут платить? Профессор как будто очнулся. - Ах, да. Как же это я упустил... И назвал такую сумму, что я присвистнул. Он взглянул на меня: - Что, мало? - Да, нет... Немало. У меня еще столько не бывало за один раз. - Я забыл сказать, что питаться вам придется здесь. Фрау Гросс неплохо готовит. Разумеется, за некоторую плату. Я размечтался... Нужно попросить аванс и пойти купить костюм, хорошую новую рубашку, нет, лучше две. А еще лучше дюжину. Пару галстуков. Ботинки. Зажигалку-пистолет... Дальше зажигалки мои мечты в тот вечер не пошли. - Хочу пожелать вам доброй ночи. Завтра в восемь завтрак. К девяти мы должны быть в дирекции фирмы... - Спокойной ночи! - ответил я. Перина была чересчур мягкой, одеяло чересчур теплым, простыни чересчур белыми. Мне снились в ту ночь ботинки и зажигалки. Много разных зажигалок: маленькие карманные, большие настольные, зажигалки в портсигаре и зажигалки с эмалевыми девицами на боках. Я схватил одну зажигалку и чиркнул ею. В пламени появилась ухмыляющая рожа профессора. Он орал мне: - Сколько будет трижды три?! - Половина восьмого! - не моргнув глазом, ответил я. - Вставайте, господин Никифоров. Уже половина восьмого. - Фрау Гросс трясла меня за плечо. Так начался первый день моей работы у профессора Шиндхельма. 4. МАУС, МАУС, КОМ ХЕРАУС! (рассказывает профессор Оттокар Шиндхельм) После завтрака мы с господином Никифоровым отправились в дирекцию, где он подписал обязательство о неразглашении секретов и получил аванс. Затем поехали в институт. Мне нужно было успокоить моего пациента, убедить, что ничто страшное ему не угрожает. Я не мог бы работать с человеком, боящимся опыта. А господин Никифоров, действительно, побаивался, хотя старался внешне ничем это не показывать. С улыбкой он пересчитал деньги, сунул их в карман и сказал мне деланно бодрым голосом: |
|
|