"Олег Павлович Смирнов. Прощание (роман)" - читать интересную книгу автора

покорить Женю, свадьбу б сыграли, породнились бы с тобой! Но по правде: не
уступил бы я тебе Женю, никогда, никому б не уступил. Потому что любил и
люблю ее!
За происшедшее во Львове моя совесть ответчица. И моя это тайна: на
заставе пока никто не знает. И моей семейной истории пограничники заставы
вроде бы не знают. Кроме Белянкина. А вот в отряде и округе уже известно.
Разумеется, после визита майора Лубченкова. А может, и Брегвадзе с Варановым
догадываются, жена Белянкина догадывается? Не без того, наверно. Ира могла с
ней поделиться... И с Лубченковым могла поделиться? Он выпытал у нее? Или у
Жени выпытал? Не допускаю мысли, что Белянкин настучал на меня. Скворцов
сопел громче, чем надо, и рассматривал спинку: на обтертой, истрескавшейся
клеенке застарелое чернильное пятно, по форме: - человеческое сердце.
Сколько помнит себя Скворцов на заставе, пятно это всегда было. В виде
сердца. На диванной спинке взамен чернильного сердца возникли, как
отпечатанные, Женины черты; на шее коралловые бусы, белое платье, белые
туфельки притопывают. Это видение являлось Скворцому бесконечно, хотя,
бывало, он полчаса либо четверть часа назад видел живую, всамделишную Женю в
халате либо в фартучке, в тапочках-шлепанцах либо босиком. Видение
проступало обычно столь четко, осязаемо, что верилось: протяни руку - и
ощутишь теплую плоть. Но Скворцов не протягивал руки. Просто смотрел с
затрудненным дыханием. Тогда, на вокзальчике Владимира-Волынского, увидев
ее, он так же невольно затаил дыхание: что-то поразило в ней, он долго не
мог разобраться, что же именно, и лишь позже понял: поразил доверчивый,
незащищенный и одновременно по-женски вызывающий, дразнящий, напоминающий о
том, что было, взгляд. С Женей он прежде, до того, что у них случилось,
встречался бегло. Вышло так, что лишь за день до его женитьбы Женя вернулась
в Краснодар: ездила в Ростов на соревнование по волейболу.
- Малышка у меня перворазрядница, - гордилась Ира. - За сборную города
выступает!
А женитьбу Скворцов провернул в неделю. Познакомился с Ирой у своей
тетки случайно, проводил до дому, сводил в кино, на танцы - и второпях
влюбился. Объясняясь, предложил: "Выходи за меня замуж". Ира была смущена:
"Так скоропостижно?" - "А что же? Я военный, у нас решения принимаются
быстро". - "Дай подумать..." Ни на свадьбе, ни после, до отпуска, Скворцов
как-то не вспоминал о свояченице: было не до того. Ополоумевший от счастья,
замороченный загсом, покупками, свадебным вечером, предстоящим отъездом на
Украину, Скворцов знал одно: они муж и жена. Он был в сладком угаре, он
говорил и делал то, что месяц спустя припоминалось с неловкостью: целовал
отца, мать поднимал к потолку, восклицая, как любит Иру и своих родителей,
как он счастлив, целовался с матерью невесты, с отцом обнимался: "Я такой
счастливый, спасибо вам за дочь!" Тесть - полугрек, полуказак, кучерявый и
горбоносый - хлопал его по плечу: "Для хорошего человека не жалко. Владей!
Но не обижай нашу Ирочку Петриди..." А в первую ночь, тогда они не сомкнули
глаз, Ира рассказала Скворцову, как отец издевался над дочерями, над мамой,
не мог простить ей чего-то в молодости. Скряга, он свою зарплату клал на
сберкнижку, маме рубля не давал, но требовал, чтобы лучшие куски за столом
отдавались ему. То бранил домашних на чем свет стоит, то днями не
разговаривал. Подвыпив, дрался нещадно, однажды Женьке поранил голову, а
маму чуть не задушил, еле спаслась, выпрыгнула в окно. Ну а на свадьбе тесть
восседал чинно, благородно...