"Сергей Смирнов. Гнилой хутор" - читать интересную книгу автора

острую коленку. Это был изведанный прием: Борис Матвеевич растекся по
коленке, как медуза, брошенная на камень.
- Нет, не видела, - последний раз предупредила Оля и отвернулась.
- Элька, ты? Что так долго не подходишь? Разбудила?..
- А заявки? - донесся до нее чуть севший, чуть жалобный и совсем
примирительный голос Бориса Матвеевича. - Ты их подготовила!
- ...Ну да, вчера у Генки... - Оля, словно отмахнувшись от мухи,
указала Хоружему на свой стол. - Там гляньте, я не помню... Нет, Эль,
не тебе... И что Алик?
Борис Матвеевич глянул на Олин стол и едва не хлопнул себя ладонью
по лбу: заявки были готовы и отпечатаны столь же образцово, что и
таинственный отчет.
- Ты печатала? - как можно ласковее проговорил Борис Матвеевич,
раз уж Оля не могла видеть всю отеческую приветливость его лица.
- Ну, конечно, на "манке". А какого цвета? - Оля бросила косой
взгляд на бумаги, которые Борис Матвеевич держал на весу, протянув к
ней руки, и, по близорукости не вникнув толком в суть дела,
неопределенно дернула плечиком. - Но, это же сумасшедшие деньги!
Борис Матвеевич был удовлетворен.
"Печатала она... Стерва... Теперь узнать бы: с чьей подачи..." -
подытожил он свои наблюдения и, вспомнив ненароком острую коленку,
невольно расстегнул ворот рубашки и тяжело вздохнул.

Пыреева стояла недвижно и напоминала жрицу, окутанную
благовониями. Взгляд ее внушал дрожь.
- Здравствуйте Ирма Михайловна, - сказал аспирант Окурошев; голова
его медленно просунулась в комнату, в то время как тело осталось в
коридоре.
- Здравствуй Коля, - разжав сизое облако, деловито ответила Ирма
Михайловна. - Заходи, пожалуйста.
Аспирант Окурошев проник в комнату весь.
- Ты перья на приборе проверял? Там как будто есть забитые?
- Проверял некоторые... - ускользая от взгляда Пыреевой, ответил
Окурошев.
Ирма Михайловна усмехнулась и тронула запись:
- Это вот интересные результаты. - Она сумела не сделать ударения
ни на одном слове, искусно учитывая любую степень причастности
аспиранта к появлению записи, притом выставляя себя лицом, во всем
прекрасно осведомленным.
- Можно взглянуть? - Взор аспиранта выражал подчеркнутую
заинтересованность, но за деланным взором Пыреева сумела разглядеть
нечто очень важное.
"Его вечером тут не было, - уверенно подумала она. - Ну, Люська!..
Вот уж не ожидала".
Окурошев был послан по разным делам, а Люся появилась двумя
минутами позже. Подпуская ее на самое близкое расстояние, Ирма
Михайловна позволила ей спокойно подготовиться к новому рабочему дню
и о записи поначалу не проронила ни слова.
Люся устало переобулась в босоножки, задвинула подальше под стол
сумку с утренними покупками, положила в верхний ящик стола раскрытую