"Сергей Смирнов. Заметки о Белозерове (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

Сергей СМИРНОВ

ЗАМЕТКИ О БЕЛОЗЕРОВЕ

Научно-фантастический рассказ


Все мы - камни, упавшие в воду: от нас идут круги. Это любимая фраза
Белозерова. Он часто повторял ее, особенно в последние месяцы перед
гибелью. Как задумается, так потом наверняка улыбнется и скажет. Впрочем,
в самые последние наши встречи он будто совсем ни о чем не задумывался: он
казался рабом каких-то навязчивых жестов, взгляд его подолгу вцеплялся в,
казалось бы, незначащие предметы, он вел себя как следователь на месте
преступления, почти не разговаривал и только изредка, как бы извиняясь за
свои странности, грустно вздыхал. Он производил впечатление человека с
расстроенной психикой; понимал, что тревожит друзей, и очень от этого
страдал. Глядеть на него было больно, но вот в чем все мы ему завидовали:
каждый из нас, его друзей, чувствовал, что груз знания, который обрушился
на Белозерова, его бы раздавил гораздо быстрее и безжалостней. Белозеров
казался нам чудом психической выносливости... Бывало, я полушутя спрашивал
его, как это он справляется со всеми своими ежедневными открытиями. Он
всегда хмыкал недоуменно и пожимал плечами. И только однажды вдруг
сосредоточенно нахмурился, взглянул на меня пристально и сказал такое:
- Привык... Иногда, правда, становится тяжко. Будто попал в коридор
между зеркал. Вроде трюмо. Прикрываешь створки так, чтоб только голова
пролезала, - и двигаешь глазами туда-сюда. Жуткое зрелище - с ума можно
сойти. Там дебри зеркальных краев, как бритвенных лезвий, а в этих
дебрях - твои двойники. Ближайших видно, а за ними только макушки
выглядывают или краешки ушей. И так - бесконечный ряд... будто только что
нарезанные, одинаковые кружки колбасы... - Он словно рассказывал
навязчивый и неприятный сон.
Впервые он проговорился три года назад, в день, когда мы отмечали
выход его первой книжки путевых заметок журналиста. А продержался он чуть
больше года. Трудно бывает человеку хранить серьезную тайну, которая вдруг
полностью меняет течение его жизни. Особенно трудно хранить тайну
человеку, когда его общественное положение кажется ему неизмеримо менее
значимым, нежели сама тайна. Он будет невольно искать повод, чтобы
проговориться и притом сделать это как бы совсем ненароком, незаметно для
себя самого. Впрочем, я вполне допускаю, что раскрытие секрета
"механической жизни" входило в роковые расчеты Белозерова.
Началось с того, что на встречу я опоздал на час и явился в своем
любимом галстуке цвета высохшего мха и с бутылкой шампанского в левой руке
(детали немаловажные). Белозеров, открыв на звонок дверь, заулыбался,
потом, не поздоровавшись, попытался сосредоточиться и остановить движение
радостных чувств на лице. Он тщательно оглядел меня и на секунду
взгрустнул.
- Н-да... Жаль, - проговорил тихо. - Завтра утром дождь совсем ни к
чему.
- Привет! - я бодро взмахнул бутылкой шампанского и подумал, что он с
ребятами уже успел без меня порядком отметить.