"Алексей Смирнов. Наследники Авиценны " - читать интересную книгу автора

Был такой мультфильм про ослика, который хотел спасти дедушку-осла от рыбы,
а спас рыбу от дедушки.

Трость

Попадаются люди, которые с болезнью ничего для себя не теряют и не
приобретают.
Им вроде и посочувствуешь, а потом пожимаешь плечами. И вроде бы они не
такие уж равнодушные, и не самые тупые, и беспокоятся в меру - а все как-то
оно не так, без огня.
Лежала у меня одна.
Тетка такая, рыхлая, лет пятидесяти.
У нее болела и слабела нога. Ну, не очень сильно болела и не очень
шибко слабела. Из всех бумаг у нее была только маловразумительная грамота из
3-й больницы, прославившейся своим творческим подходом к действительности.
Там, судя по скупым фразам, с теткой не особенно церемонились: разрезали
спину на предмет неизлечимого радикулита, отпилили зачем-то маленький, ни на
что не влияющий кусок хребта и зашили снова, без объяснений.
А сама тетка не очень-то внятно рассказывала про свои беды. Заболела
она то ли пять лет назад, то ли пятнадцать. После операции стало не то
лучше, не то хуже. И вообще.
Вот так она лежала-лежала, без сдвигов и перспектив. Общалась с
соседками по палате в обычной для себя, ровной тональности - как в булочной,
в собесе, в сберкассе. Потом раздобыла себе палочку, лечебную трость, и
бодро ковыляла с ней: мол, да, с палочкой, но мы и с палочкой, как утка,
дойдем и сядем на свой душ Шарко.
Увидев трость, я забеспокоился.
Диагноза как не было, так и не было. И я вспомнил, что у нас на такие
случаи есть профессор, позвал его.
Тот сел напротив тетки, потер руки, выслушал мой озабоченный отчет и
приступил к допросу тетки. Пока она отвечала, лицо его делалось все более
недовольным.
Тетка покорно, без лишних эмоций, вела бесконечное повествование обо
всем на свете.
Профессор нетерпеливо заерзал и стал ее грубо осматривать. Я смотрел и
дивился резкости его движений. Не сказав ни слова, он вышел из палаты, мы
пошли в кабинет. Я спросил, нет ли у тетки рассеянного склероза - поганая
такая болезнь, безнадежная.
- Что? - презрительно протянул профессор. - Неее-ееет.... Посмотрите,
как у нее все медленно развивается... даже после этих дураков-хирургов хуже
не стало... и все как бы ей ничего, все ладно... слабеет нога - ну,
слабеет... полежала в больнице, выписалась...
Профессор помолчал, думая о чем-то своем.
- Палка подвернулась кстати - она и подхватила, пошла! - сказал он с
неожиданной ненавистью.
Махнул рукой, поставил наследственную болезнь Шарко-Мари - диагноз из
тех, что только профессор имеет право ставить, и с омерзением на лице ушел.
Не оглядываясь и не прощаясь.
Я так и не знаю, что это было. Не с теткой, черт с ней, с теткой - с
профессором.