"Алексей Смирнов. Мор (повесть)" - читать интересную книгу автора

полпути и замерла в воздухе, как змея, прикинувшаяся сухой веткой. - Завтра
после уроков придет машина. Быть в полной готовности. Вопросы есть?
Теперь Свирид душевно объединился с директором. Оба вытянулись и
помотали головами. Оба, сами того не сознавая, ждали, что старик на прощание
отколет какой-нибудь презрительный номер, барский и хамский одновременно:
сплюнет на ковер, выпустит газы, выйдет не попрощавшись. Мотвин ничего
такого не сделал - прощаться, правда, и в самом деле не стал, если не
считать прощанием еле заметного, неопределенного жеста, сотворенного ожившей
вдруг рукой. Он вышел, а директор предложил Свириду воды. Тот согласно
кивнул, и директор налил ему полный стакан из большого казенного графина.

6

Занятия начались страшно.
В скором времени Свирид понял, что это было залогом их успешности,
необходимым условием. Но до недавнего времени он совершенно иначе
представлял себе внеклассные занятия. Перед глазами сразу возникала картина,
которую Свирид частенько наблюдал в окно: незнакомый мальчишка, опаздывающий
на урок, тащит огромный музыкальный инструмент в допотопном футляре.
Конечно, Свириду было ясно, что никаких инструментов не будет. И он
терялся, воображая разные глупости: как его заставляют приседать или
отжиматься, гоняют по кругу, а то и в самом деле учат стрелять из
револьвера. Само слово "тренировка" наводило на подобные мысли о физкультуре
и спорте. Но тренировка будет связана с буквой "У". Как же вырабатывается
умение свободно и по желанию руководить буквой "У"?
Оказалось, что оно вырабатывается очень просто.
На первом же занятии, когда машина отвезла Свирида после уроков в
какой-то приземистый двухэтажный особнячок без опознавательных знаков,
Мотвин, встретивший их с водителем на пороге кабинета, заперся со Свиридом
наедине и быстро схватил его за яйца.
У Свирида все поплыло перед глазами, завертелось по часовой стрелке:
пыльные шторы, чучело рыси, глобус, зеленый письменный стол, раскрытый
портсигар и лично Мотвин, который зашипел, обдавая мальчика утробным
смрадом:
- Беги!.. Беги!.. Беги!..
Свирид, ничего не соображая, дернулся. Полковник, в зубах у которого
торчала неизменная, как теперь становилось ясно Свириду, вонючая самокрутка,
свободной рукой, острыми пальцами ткнул его в живот.
- Не туда!
Он немного ослабил хватку. Окружающий мир шатался, как будто изрядно
принял на грудь. Слезы текли по щекам Свирида, изо рта вырывалось
прерывистое дыхание.
- Ты никуда не уйдешь, ты не выйдешь отсюда, тебе уже не вернуться
домой, - зашипел проклятый старик и стиснул кулак.
Тогда она появилась, буква. Она словно поднялась с пола, где плашмя
лежала давно, теперь влекомая невидимым тросом. Не зародилась где-то в
глубине Свирида, но явилась извне: огромная, четкая, и оба рога были
дорогами; объемная буква не имела себе предела в толщину, и задних стенок у
нее не было, вертикальные коридоры уходили в бесконечность. Налево пойдешь -
головы не снесешь, направо... Свирид обнаружил себя, захваченного Мотвиным,