"Леонид Смирнов. Чужими руками ("Черный археолог") " - читать интересную книгу автора

живое. На всех прочих мы тушим в сметане боровики и кушаем водочку с
солеными рыжиками. И нам хорошо. И нет дела до всяких там далеких планет,
где сыроежки съели людей. Такова жизнь. Таковы законы человеческой
психологии. Как часть законов природы.
Я - профессиональный охотник за редкими грибами и много чего повидал на
своем веку. И много чего поедал, в том числе Галлюциногены самого
причудливого действия. Но даже я не могу представить себя на месте разумного
гриба - апта, цель жизни которого - нести споры Великого Мицелия. Слишком
велика разница... Вряд ли стоит считать апта разумным, если действует он как
сложная, хорошо отлаженная, но все же машина. Нет, не машина... Хитрая
бестия. Что-то я запутался совсем, а жареные маслята знай себе стынут.
Словом, хитрый и хорошо вооруженный природой-мамой гриб.
Порой апт оказывался мне достойным противником, и до последнего
мгновения решающей схватки не было ясно, кто - кого. Но до сих пор, как
видите, за столом сижу я, а грибы лежат передо мной на столе - измельченные
и приготовленные по всем правилам высокой кулинарии. Значит, в конечном
счете, я всякий раз оказываюсь сильнее. Значит, и человечество может быть
спокойно: наше дело правое, победа будет за нами..."
Документ 6 (из размышлений микоеда и грибозная)

Платон Рассольников успел полюбить грибные блюда. Жить среди сосновых
боров и ледниковых озер, в краю, где в несметных количествах родятся белые и
маслята, и остаться в стороне от процесса - нет, для подлинного
исследователя это немыслимо. Тысячелетняя история и культура поедания
грибов - с ними нельзя не считаться. Любитель древностей - полюби и жаркое
из шампиньонов...
Сегодня на обед был суп из зимних опят - блюдо редкое в Европе, но от
этого не менее восхитительное. Это был даже не суп, а нежнейшее желе -
этакое заливное из золотистых шляпок. Платон предвкушал удовольствие, и
настроение у него было приподнятое. - Обед подан! - торжественно
провозгласил Колобок* - Прошу к столу!
Рассольников вымыл руки под ионной струей из допотопного водопроводного
крана, прошел в столовую, уселся за колченогий дачный стол, покрытый
настоящей клетчатой клеенкой, подвинул к себе эмалированную кастрюлю с
розочками на боку и поднял крышку, чтобы насладиться изысканным ароматом
супа. И выронил ее в ужасе, отшатнулся, повалив плетеный стул. Из старинной
кастрюли лезли ядовито-зеленые щупальца, увенчанные белесыми шляпками.
Вырвавшийся в столовую смрад был ужасен.
Платон отчаялся пообедать, сжевал бутерброд с консервированной
ветчиной, запив его двумя стаканами текилы, и с горя решил немного
подремать. Заткнув пасть извиняющемуся, сбитому с толку Колобку, он
отправился в спальню. Хотел взбить подушку, но едва коснулся ее, в глаза
пыхнуло едкое облако. Комп тотчас радостно доложил, что это не яд, а всего
лишь грибные споры.

***

Прочихавшись и утерев слезящиеся глаза, Рассольников принял мудрое
решение. Он сощурился и, осторожно ухватив подушку за уголок, отнес ее в
утилизатор. Вместо подушки сойдет и свернутый банный халат.