"Леонид Смирнов. Чужими руками ("Черный археолог") " - читать интересную книгу автора

столичному времени вы будете сообщать в комиссариат о своем местоположении.
Номер видеофона и радиочастоту узнаете у дежурного. В случае невыхода на
связь будете подвергнуты штрафу в десять тысяч кредитов. При повторном
нарушении - аресту. Вам все ясно?
- Яснее некуда.- Платон поднялся со стула.- Прощайте. Надеюсь, это наше
последнее свидание. Комиссар только хмыкнул в ответ.

ГЛАВА 11

ЗАРАЗЕН, НО ВСЕ ЕЩЕ ЖИВ

"Как-то раз сошлись на берегу реки два рыбака и поспорили. Один
говорит: "Спорим, я смогу перебраться на тот берег без лодки". А вода в реке
кишмя кишит пираниями. Здоровенного быка сглодают - не успеешь оглянуться.
"Параплан, небось, припрятал в кустах, - предположил второй, неглупый
мужичок. - Или пояс летучий у туристов спер". - "Не-а, - замотал головой
спорщик. - Безо всяких железок. Хошь, догола разденусь, чтоб сомнений не
было, - и туда?"
"На что спорим?" - поинтересовался второй. "Да на твою жену", - без
раздумий ответил первый, потому что был моложе и жены не имел. Крякнул
мужичок от таких его слов, почесал затылок и говорит: "А если ты
проспоришь?" Жадный он был - вот в чем все дело. "Так ведь съедят меня.
Разве этого мало?" - удивился молодой. "Хочу твое поле, хибару, лодку и
снасти. Завещание напиши, а староста его печатью скрепит". Согласился
первый - не хотел оторопь свою казать. Гордый, видишь ли...
Сказано - сделано. Назавтра собрались рыбаки снова. А вместе с ними на
берег пришли староста, соседи, сватья, братья, да и просто зеваки. Только
жену мужичок с собой не взял, сколь ни просила, - не бабье это дело. Еще в
обморок упадет, когда рыбки трапезу начнут.
Забрался молодой рыбак на обрыв и начал с себя одежду снимать. Зашумели
односельчане, языками зацокали. А у мужичка вдруг сердце затяжелело, и
воздух в глотку не идет. Озираться он стал, но спокойно вроде все, никакой
нечисти не видать. Молодой рыбак уже голый стоит, срам рукой прикрывает, на
ветру холодном ежится. "Ну, давай - лети, - командует ему староста. - У нас
дел по горло".
Голый сплюнул под ноги, перекрестился, да и сиганул с обрыва. У самой
воды подбросило его в воздух. Крылья вмиг отросли - но не маленькие,
воробьиные, и даже не орла залетного крылья, а зеленого дракона, что в южных
лесах обитает. Махнул рыбак раз, другой - и на другом берегу. Помахал еще
маленько и унесся над деревьями - больше не видать.
"Прощайся с жинкой, простофиля", - говорит мужичку староста. "Велика
премудрость - я и сам так могу", - от злости и обиды отвечает мужичок и тоже
прет к обрыву, на бегу срывая с себя одежонку. От позору - уж лучше рыбам на
корм. И с воплем прыгнул вниз. Над водой у него тоже крылья из лопаток
прорезались. Взмах, другой - улетел следом за своим обидчиком.
Зрители потоптались, потоптались на берегу да повернули домой - дел
невпроворот. А рыбаки так и не вернулись в деревню. Сладка воля - один раз
вкусишь, потом не отохотишься. Жена проспоренная одна осталась на хозяйстве.
Но недолго она куковала. Староста ее себе взял - хоть и немолод уже.
Кашеварить, мол, дома некому. В наложницы, стало быть..."