"Татьяна Смирнова. Зоны Сумерек" - читать интересную книгу автора

или что это такое - я не знаю. Может кто-нибудь и знает, но не среди моих
знакомых. У Вивиан есть кое-какие мысли на его счет, но меня они никоим
образом не устраивают, потому, что об этой штуке я знаю больше, чем Вивиан.
А вообще, в Арбитры производят все более-менее подходящее, начиная от
Господа Бога и заканчивая собственной совестью. Я только раз общалась с
ЭТИМ. Хватило! Могу сказать, что первое предположение ближе к истине, чем
второе, хотя, вероятно, дальше от нее, чем шимпанзе от д-ра Энштейна. А Рей,
видно, спятил, раз предложил мне такое. Понятно, что перед тем, как дать
совет, Арбитр признает меня виновной по десяти пунктам из пяти возможных. Во
времена туманной юности я здесь покуралесила всласть! Не так, конечно, как
Карл Маркс или, скажем, Ник Перумов, но создание тари было еще не самой
эксцентричной выходкой. И, после того, как она сошла мне с рук, я выжидала
еще лет пять, прежде чем, наконец, успокоиться.
4. Будем живы! Когда-нибудь кончится время потерь. Будет ветер попутный
твоим каравеллам До самого Рая. Только, знаешь ведь, Счастье возможно лишь
Здесь и Теперь. Только об руку с болью И только у самого края. Ни в
грядущем, ни в минувшем Нету алмазных небес. Есть в Раю, говорят, Только нас
там, пока-что, не ждут. Мы живем ожиданием чудес, Невозможных чудес. Но
уходят года И когда-нибудь вовсе уйдут. Будем живы! Когда-нибудь кончится
время потерь. В Райской гавани встанем на якорь В назначенный час. А пока
будем живы и веселы Здесь и Теперь. А алмазы в Раю Пусть подольше сияют без
нас.
Пять утра. Все, конечно, серое, но это иные сумерки. Предрассветные. В
них меньше пессимизма, чем на закате. Я сижу на тахте в прозрачной
полудреме, одетая и, кажется, даже обутая. Меня слегка потряхивает. Город
Дождя это вам не каменные джунгли Нью-Йорка. В тех можно в конце концов и
выжить. Если изучать каратэ, иметь при себе "смит^и-вессон" и не лезть в
чужие дела. В Городе Дождя есть и Мастера каратэ и "смит-и-вессоны", но
чужих дел нет и быть не может. И если кто-то уходит, то, будьте уверены, в
ближайшее время об этом станет известно Охотникам. Рей осведомлен об этом не
хуже меня, но на роль телохранителя он, к сожалению, не годиться. На роль
моего телохранителя. Может я и ухожу, но рассудок еще не потеряла, и не
предложу ему остаться на ночь "покараулить". Ежу понятно, чем это кончится.
Особенно понятно после нашего последнего свидания. Это будет мой бой. Я знаю
все, что положено знать в таких случаях. Но совсем не уверена, что этого
достаточно. Потому что "все" почти полностью заключается в
одном^единственном совете, из тех, которые легче дать, чем им последовать:
"Быть настороже, верить внутреннему голосу и не терять хладнокровия". Это,
вместе с парой-тройкой практических советов, и есть мой щит и меч. Не очень
то много. Особенно, если учесть, что хладнокровия мне не дали Великие Боги.
Решили, видимо, что и так обойдусь. Мне страшно. Но страх - противник
давний, знакомый, с ним я давно научилась бороться. А что делать с глухой
тоской, подкравшейся внезапно и захватившей позиции раньше, чем я успела
выстроить оборону. Она ударила по самому больному месту. Я ведь, пожалуй,
только сейчас начала понимать, как много оставляю здесь. Престол - чепуха,
главное - Даяна и Вивиан. Они остаются. И я не могу позвать их с собой,
потому что уход предопределен или не предопределен каждому заранее. И
каждому - в свой час. В этом уход похож на смерть. Даяна и Вивиан - люди. В
полном смысле слово и со всеми вытекающими последствиями. Они привязаны к
миру за Периметром миллионами невидимых нитей. И эти нити НИКОГДА не рвутся