"Игорь Смирнов. Бухенвальдский набат" - читать интересную книгу автора

и никого не подпускали к военнопленным. Но уже через несколько минут пленные
жевали хлеб, закуривали сигареты. А на следующее утро трое немецких
коммунистов отсчитывали на своих спинах по 25 палочных ударов за
"солидарность с врагами мира", как объявил гауптштурмфюрер Флорштедт.
Весь лагерь на три дня был лишен пищи.
Комендант лагеря отдал приказ: в течение шести месяцев советские
заключенные не будут получать никакой еды, кроме похлебки из брюквы и
половины лагерного хлебного пайка. Весь аппарат сопротивления обсуждал
вопрос - как обойти приказ. И обошел! Подменивались котлы с едой, и пленные
получали более наваристую похлебку, вместе с хлебом в лагерь проносили мясо,
маргарин, повидло, картошку, ночью сквозь ограду просовывали кое-что из
продуктов. Словом, советских ребят подкармливал весь лагерь. Многие
поплатились за это своей спиной, но зато сколько жизней было спасено. И
каких! Особенно если учесть, что именно в лагере военнопленных обосновался
Центр русского подполья.
Когда через Бухенвальд проходил крупный транспорт советских женщин,
весь лагерь был поднят, чтобы оказать им помощь. Мгновенно освободили и
вычистили один барак. По всем закоулкам собирали женские вещи, потому что
узницы после долгого пути были в ужасном виде. На складах СС "организовали"
три мешка хлеба, два мешка огурцов, несколько ведер повидла и благополучно
переправили в лагерь. А потом, когда женщин увезли в Равенсбрюк по рукам
долго ходило их письмо, в котором они выражали восхищение солидарностью
заключенных Бухенвальда.
Как ни тяжело было советским людям в Бухенвальде, все-таки надо
сказать, что тяжелее всех бывало евреям, свезенным в лагерь из всех стран
Европы. Первый еврейский транспорт, как рассказывают старожилы, прибыл в
лагерь в начале 1938 года, когда борьба политических с "зелеными" еще только
началась. Людей привезли на опрокидывающихся вагонетках и прямо вываливали
на землю. Не обращая внимания на ушибы, вывихи, переломы костей, дубинками
погнали в лагерь к недостроенным баракам. Голодные, мучимые жаждой,
затиснутые в тесные помещения без окон, люди сходили с ума. Политические
принимали все меры, чтобы облегчить их страдания, хотя бы напоить, потому
что уголовники отобрали даже воду, а потом продавали ее кружками за большую
цену.
Глубокой осенью все того же 1938 года в лагерь пригнали более 12000
евреев. Вдоль всего пути от Веймара до Бухенвальда стояли шпалерами эсэсовцы
с дубинками и плетьми, и мало кто дошел до лагеря не окровавленный, а многие
остались лежать на дороге.
Евреев поселяли в сараях, в палатках, их обирали эсэсовцы и уголовники,
их убивали сотнями, они сходили с ума, бросались на колючую проволоку.
Политические и в этом случае не складывали бессильно руки. Им удалось
свергнуть бригадира команды, которая носила пищу в еврейский лагерь, и
поставить своего товарища Курта Позенера. Он тайно проносил евреям
дополнительное питание, выделенное Большим лагерем. Много жизней спас
писарь-поляк Макс Вулкан, убитый потом по доносу "зеленых". Вальтеру
Кремеру, старосте лазарета, удалось добиться от эсэсовцев ликвидации особого
лагеря для евреев, как якобы рассадника всякой заразы. Всякий раз, когда
евреев наказывали лишением пищи, команды - пожарная, внутрилагерной охраны,
складов - организованно отдавали им лагерные пайки. Из рук палачей удавалось
вырывать еврейских детей и молодых людей и прятать их в лагерных потайных