"Дебора Смит. Практическая магия " - читать интересную книгу автора

И он не ошибся. Я выросла с твердым намерении сводить концы с концами,
не следуя извечной позиции Пауэллов и не довольствуясь ничем временным. Для
меня не существует никаких полумер, хотя многие мои поступки определялись
бедным детством в "Медвежьем Ручье". Моя холодная уверенность в себе и
сдержанность были всего лишь защитой. Я научилась этому, проводя дни и ночи
в неистребимом запахе куриного помета.
Когда я училась в университете Эмори, то вкалывала по шестнадцать часов
в день семь дней в неделю, чтобы купить крошечный старый книжный магазин в
Атланте. Первые несколько лет после окончания университета я работала
неполную неделю как ночной менеджер на консервной фабрике в южном пригороде,
чтобы покрыть убытки от книготорговли. Я отчаянно хотела обезопасить себя, а
не только заработать деньги. Я отпугивала мужчин, которые могли бы помочь
мне: я бросала им вызов, побеждала и сбрасывала со своей персональной горы.
Они убегали со всех ног.
- Симпатичные женщины обычно не хотят, чтобы их оставили в покое. Но ты
поступаешь с точностью до наоборот, - заявил один мой бывший бойфренд,
собирая вещи для поездки в Европу.
- Умные женщины всегда симпатичные, - ответила я тогда.
Мне нравилось считать себя женщиной классической, неким подобием
древней статуи благородной римлянки. В тридцать два года во мне было почти
шесть футов росту, длинные волосы цветом напоминали лесной орех,
позолоченный лучами солнца, тело с крепкими костями сохраняло волнующие
пропорции, лицо с квадратной челюстью украшали глубоко посаженные синие
глаза в окружении коротких ресниц.
И наконец я нашла приятного, не пытавшегося довлеть, а скорее
зависящего от меня, милого мужчину, чтобы проводить с ним время. Он работал
исследователем в Центре контроля над заболеваниями. Блестящий ученый с
логическим умом и невероятный чистюля. Я познакомилась с ним, когда сняла
квартиру над гаражом рядом с его бунгало. Я продолжала жить там и отдавать
ему квартплату после нескольких лет близости и нескольких отказов выйти за
него замуж. Это не делало его счастливым, зато я была счастлива.
Я поклялась себе, что никогда не стану такой, как моя мать. Никогда не
буду любить мужчину так сильно, чтобы позволить его мечтам убить меня.
Поэтому я старалась держаться на расстоянии от людей и воспоминаний,
причинявших или способных причинить мне боль. Особенно от отца. Во всяком
случае, я сказала себе, что должна находиться от него подальше.
Мне нравилось думать, что я счастлива и права.
Но я ошибалась.
Мероприятие под лозунгом "Сохраним магазины на Персиковой улице",
организованное мною, проходило в превосходный для публичного протеста день.
Солнце ярко сияло на синем небе. Температура поднялась выше обычного для
нашей промозглой южной зимы. Я несла транспарант в толпе людей, сияя
уверенной командирской улыбкой. Черные шелковые брюки, черный свитер и
коричневый шерстяной блейзер придавали мне сходство с высокой, крепкой и
элегантной классной дамой, строгой и во всем абсолютно правильной. Волосы я
заплела в тугую французскую косу. Люди с жадностью внимали мне и делали то,
что я им велела. Я подняла повыше плакат с надписью "Сохраним Персиковую
улицу!" и выпустила вперед детей с серебряными перьями из местного
литературного кружка.
- Читай, учись, расти! - проскандировали они.