"Дебора Смит. Практическая магия " - читать интересную книгу автора

большой кровати, я, завернувшись в плед поверх покрывала, а Артур под ним.
Когда Артур был маленьким, мы нередко спали в одной постели, если он был
напуган или смущен, а такое случалось с ним довольно часто. Когда брат
подрос, я попыталась объяснить ему различие полов, поговорить о сексе, о
братьях и сестрах, о табу и вежливости. Он все понял. Артур четко ощущал
границы необходимого ему пространства.
Теперь же он прижался лицом к моему плечу и плакал. Мой несколько
аутичный братец любил представлять себя кем-то другим. Обычно он проводил
дни как маленькое безобидное млекопитающее - мышка, кролик, белка, иногда
называя себя птичкой, змеей, рыбой, редко - кем-то представляющим опасность.
Реже всего Артур "превращался" в медвежонка. Ему исполнилось двадцать два
года, он был высокий, худой, похожий на прекрасного эльфа, с прячущимися под
внешней оболочкой человека душами животных. В эту ночь он считал себя
обиженным щенком.
- Расскажи мне истории про нас, - прошептал Артур.
Я повторяла семейные легенды для него и для себя. Эрим и бабушка Энни,
мисс Бетти, мама и змеи, моя встреча с мистером Фредом в низовьях ручья,
чудесное папино спасение во время эпидемии полиомиелита, Железная Медведица,
как ее делали, как она появилась в городе и как Ричард Рикони, которого мы
никогда не видели, сумел заглянуть в наши сердца. Это был папин вариант
истории про Медведицу, а не мой. Говоря, я гладила волосы Артура, длинные,
блестящие, каштановые, такие же, как у нашей мамы. После того как он уснул,
я уставилась в потолок, где темные старые перекрытия растворялись в темноте.
Я искала ответы, но не находила их или просто не знала, где искать.
На следующее утро Артур потащил меня на улицу к Медведице. Он смотрел с
обожанием на скульптуру из железа, цеплялся за ее бока так, что костяшки
пальцев белели. У меня по коже побежали мурашки. Казалось, брат погружен в
какой-то беззвучный, исступленный ритуал общения. Вдруг он резко отпрянул от
Медведицы, его рот широко открылся, руки прижались к груди. Артур повернулся
ко мне.
- Сестра, ты уехала, - сказал он надломленным голосом. - Ты больше не
хотела нас знать. Папа грустил. Он плакал. Куда ты уехала? Куда он ушел?
На какое-то мгновение я словно потеряла рассудок и подумала: "Что эта
железяка наговорила тебе обо мне? Это ложь!"
- Милый, прости меня, мне так жаль. Я постараюсь все тебе объяснить.
Главное, что я вернулась. Я заботилась о тебе, когда ты был маленьким,
позабочусь о тебе и сейчас. Не волнуйся.
Артур поднял обе руки к Медведице. Он дрожал. С его губ сорвался новый
поток слов:
- Одиночество, одиночество, одиночество. Мама-медведица так одинока. У
нее за ребрами пустота. У меня в груди тоже пусто. Я не знаю, что мне
делать. Никто ее больше не любит! Она умрет! Как папочка!
Я обняла Артура и с усталым отвращением посмотрела на скульптуру. Мне
снова было десять лет, я опять слышала свою клятву сражаться во имя здравого
смысла и искупления вины семьи Пауэлл. "Лгунья, убийца, ворующая сердца".

***

Папа спрятал свое завещание в пустой банке из-под джема в ящике комода,
стоявшего в их с мамой спальне. Завещание гласило: