"Джулия Дин Смит. Мудрец острова Саре ("Caithan Crusade" #3) " - читать интересную книгу автора

- Ой!
Завернув за угол, Катрин вздрогнула от испуга: она едва не натолкнулась
на двух женщин, тихо приблизившихся с другой стороны. Одна из них - полная
суровая мать-настоятельница средних лет, другая - пожилая худышка с горбатой
спиной, кожа на лице ее была туго натянута и испещрена морщинами, напоминая
известняковые стены коридора. На обеих были простая серая мантия и
накрахмаленный белый плат - одежда ордена, лишь по черному палантину,
перекинутому через плечо первой, можно было догадаться о ее принадлежности к
высшим чинам монастыря Святого Джиллиана.
Сестра Катрин приложила руку к груди - сердце учащенно билось, - затем
опомнилась и почтенно опустила голову:
- Доброе утро, мать-настоятельница. Доброе утро, сестра Эдвина.
Настоятельница Мария-Елена молча кивнула, заметив растерянность на лице
молодой монашки. Недовольно сложив губы, она бросила взгляд на коридор,
откуда пришла Катрин. У матери не было сомнений, что - или, точнее, кто -
мог довести девушку до такого нервного состояния.
- Как она сегодня? - спросила Мария-Елена.
- Боюсь, хуже, чем когда-либо, - ответила Катрин, усталой рукой заткнув
выбившийся локон под плат. - Вчера вела себя весьма тихо, но сегодня...
Монашка прикусила дрожащую нижнюю губу, однако не смогла подавить
горечь, и слова полились как яд из разбитого сосуда:
- Да простит меня святой Джиллиан, но мне иногда кажется, что я
ухаживаю за самим дьяволом!
- Катрин! - Настоятельница окинула ее проницательным взглядом
сверкающих карих глаз. - Не говори такое всуе. У дьявола есть уши, и за
подобную дерзость он может послать тебе в попечение беса.
Монашка опустила овальное лицо, тотчас раскаявшись, и шмыгнула носом.
- Простите меня, - пробормотала она. - Мне следует проявлять больше
сострадания.
Настоятельница Мария-Елена прислушалась: из коридора доносилось слабое
пение, жуткая мелодия иногда прерывалась взрывами смеха. Лицо ее помрачнело.
- Мы должны сострадать любой Божьей твари, сестра Катрин, - задумчиво
произнесла она. - Однако принцесса Атайя к ним не относится. -
Настоятельница улыбнулась монашке в знак прощения. - Я только хочу сказать,
что не нужно призывать в нашу обитель дьявола. Нам забот и от его отродья
хватает.
Мария-Елена повернулась к пожилой женщине:
- Пойдем, Эдвина. Посмотрим, как поживает ее высочество.
Силясь улыбаться, сестра только недовольно поморщилась, лицо
превратилась в высохший фрукт.
- А утро так хорошо начиналось, - произнесла Эдвина, чтобы никто не
услышал.
- При всем уважении к вам, мать-настоятельница, - дерзнула сказать
Катрин, взволнованно ломая руки, - не думаю, что будет мудро...
- Успокойся, Катрин... ты слишком возбуждена! Я видела ее всего десять
дней назад. Насколько ей могло стать хуже?
В глазах Катрин мелькнуло отчаяние.
- Пожалуйста, молю вас...
После сурового взгляда настоятельницы отпали все возражения.
- Иди переоденься, сестра Катрин, - резко велела Мария-Елена. - На