"Майкл Маршалл Смит. И разверзнутся хляби небесные (Оборотни. Антология) " - читать интересную книгу автора

Парочка сидела за лучшим столиком в пабе - в углу у большого окна. Я тут же
начал пробираться сквозь толпу к заветному месту.
Застолбив столик, я подошел к стойке и купил еще пива. Может, мне
показалось, но бармены держали в поле зрения этих опасных парней и, выполняя
свои непосредственные обязанности, поглядывали то на стойку, то на длинный
стол. Я благополучно избежал опасной территории, добрался до стойки и
получил свое пиво.
Я удобно устроился за столиком и порадовался, что вечер наконец-то стал
приобретать приятные очертания. Я смотрел в окно, хотя дело шло к ночи и
народу на улице было мало. Только фланирующие парочки в крутом прикиде. В
кафе на другой стороне улицы шла какая-то перебранка, а в мусорном баке
неподалеку копался бездомный с негритянскими косичками. Если занять место у
окна пораньше, то наблюдать за улицей очень интересно, но теперь яркий свет
полной луны придавал всему нездешний, жутковатый вид.
Новая волна шума заставила меня отвлечься от окна и посмотреть в зал.
Какой-то парень опрокинул свою кружку с пивом или ее опрокинули. Его соседи
кричали и смеялись. Ничего интересного. Я открыл книжку и принялся было за
чтение, как вдруг заметил нечто необычное.
В компании опасных ребят появился человек, которого раньше не было. Вы
можете сказать, что я его просто не заметил, но это не так. Я к ним
присматривался достаточно долго и пристально. Если бы я увидел этого
человека раньше, то непременно запомнил бы. Он стоял среди парней у
лестницы, ведущей на галерею. Я говорю "стоял среди", так как в нем было
нечто такое, что выделяло его из общей массы. Он отличался дерзким обаянием
человека, привыкшего к уважению со стороны себе подобных. Одет он был
небрежно и слегка неряшливо: в джинсы и просторную серую куртку; его темные
волосы слегка вились, на лице выделялся хищный орлиный нос. Он излучал
какое-то неестественное спокойствие, словно был под дозой, и вслушивался в
слова приятелей, приоткрыв рот и слегка склонив голову набок. Когда со
стороны другой компании донеслись шумные возгласы, он поднял голову и
раздвинул в полуулыбке уголки губ, как бы предвкушая удовольствие от новой
проказы. Он был здесь как дома. Он знал этот мир, и этот мир знал его. Это
была его жизнь.
И еще: что-то не так было с его глазами. Не слишком большие и не
слишком маленькие, не то чтобы странного цвета, ничего такого. Но были они
тусклые, как две обмазанные глиной монеты. Будь вы женщиной, вам бы не
захотелось, чтобы такие глаза уставились на вас в пабе. Будь вы мужчиной,
вам бы вообще не захотелось встретиться взглядом с такими глазами.
Неприятные глаза.
Со смешанным чувством я наблюдал, как этот человек стоял, расслабившись
и поворачиваясь из стороны в сторону, словно принимая участие в перебранках,
возникавших то там, то сям. И полуулыбка не сходила с его лица, как будто он
ловил кайф от происходившего. Один из его спутников бросил на него
мимолетный, слегка озадаченный взгляд, но я не смог понять, в чем дело. По
крайней мере в тот момент.
Потом я потерял к ним интерес и погрузился в чтение. В пабе было душно,
но от окошка тянуло прохладой, а когда я читаю, то забываю обо всем на
свете. Часов я не ношу, так что не знаю, сколько прошло времени, прежде чем
все завертелось.
Послышался звон разбитого стекла, и на мгновение привычный шум в пабе