"Шервуд Смит, Дэйв Троубридж. Крепче цепей [NF]" - читать интересную книгу автора

покойного Эренарха, брата Брендона, переживала величайший кризис своей
жизни: ей было нечего надеть.
Она сыпала проклятиями, срывая платье за платьем с вешалок и швыряя
их на пол. Ее горничная растерянно стояла на заднем плане с молчаливым
упреком в глазах. Они обе знали, кому придется все это убирать.
Ваннис прикусила губу - материнский голос произнес у нее в голове с
мягким укором: "Дурные манеры нельзя оправдать ни временем, ни
обстоятельствами", а следом деловым тоном заговорила гувернантка:
"Обращайтесь со своими слугами как с людьми, и они будут вам преданны;
обращайтесь с ними как с машинами, и они начнут злоумышлять против вас".
Ваннис беспомощно оглядела последние из своих нарядов и закрыла
руками глаза.
- Гребаная паскуда Корбиат - ведь знает же, как это для меня важно, -
прошептала она себе в ладони. Что же делать?
Ваннис решительно опустила руки. Иенеф стояла, молча глядя на нее. В
душе у Ваннис шевельнулась тревога, и ей вспомнилось еще одно из
материнских наставлений: не надо выдавать слугам свои замыслы и
сознаваться перед ними в своих неудачах. Каждый твой секрет - это оружие,
которое могут использовать против тебя.
- Ступай к озеру и последи за Эренархом, - сказала Ваннис. -
Возвращайся, как только он выйдет.
Иенеф поклонилась, сложив ладони, и молча вышла.
Ваннис со вздохом опустилась на кушетку. Что делать? Отвага, героизм,
чудом избегнутая смерть - это все хорошо для novosti по визору. Ваннис
тоже наслаждалась атмосферой опасности и риска, окружавшей ее в момент
прибытия сюда, - но такие вещи недолговечны.
В начале событий она проклинала случай, повредивший скачковые системы
на яхте Ристы и помешавший ей поспеть на Артелион к Энканиации Брендона.
Она терзалась бессильной злобой, зная, как разгневается Семион; он редко
вмешивался в ее жизнь, но уж когда просил о чем-то, Ваннис всеми
средствами старалась эту просьбу выполнить. И он захотел, чтобы она
присутствовала на Энкаинации.
Перескочив наконец в систему Артелиона, она услышала ужасающие
новости: Панархия находится в состоянии войны, Артелион захвачен старым
врагом Панарха, правителем Должара, сам Панарх попал в плен. Ваннис до сих
пор не знала, откуда капитан их яхты взяла координаты Ареса, - однако той
они были известны, и Ваннис с Ристой оказались в числе первых беженцев.
В те первые несколько недель горсточка Дулу среди военной элиты Ареса
проводила время очень весело. Этикет, и военный и гражданский, по такому
поводу был несколько смягчен, и все - нижнесторонние и высокожители, Дулу
и Поллои - общались свободно. Но вскоре число беженцев стало расти, и
лучшие жилища гражданской части станции заселились Семьями Служителей
Панархии.
Беженцами теперь были все и каждый, и старые правила вследствие
потрясения основ Вселенной стали как будто еще строже.
Вещи, которые Ваннис взяла с собой, были рассчитаны на короткую
поездку, и белого у нее имелось не так уж много - это ведь цвет траура или
юности. Какая мрачная символика: оставшаяся при ней частица ее огромного
гардероба напоминала Ваннис обо всем, что она имела и чего лишилась.
Семион мертв, а она, хоть и была за ним замужем, не принадлежала к