"Леонид Смолин. Огонь, холод и камни" - читать интересную книгу автора

схватил ручку и принялся быстро писать:

Виктор стоял на освещенном Сомеоном месте и с беспокойством озирался по
сторонам. Ощущение опасности попрежнему не покидало его. Какое-то неясное
предчувствие подсказывало- что-то произойдет и произойдет именно сейчас.
Может в эту, может, в следующую минуту, или даже...

- Нет, - сказал Вадим. - Так тоже не годится. Надо что-то другое. - Он
зажег новую сигарету и затягивался ею до тех пор, пока она не истлела
наполовину. - Да, надо иначе. Чуть-чуть пожестче и чуть-чуть почетче. Но,
черт возьми, как?
Он затушил сигарету, взял ручку. Посидел несколько минут, как бы в
полузабытьи, закрыв глаза и слегка покачиваясь из стороны в сторону. Затем
пододвинул чистый лист и написал:

По-прежнему вокруг не было заметно какого-либо движения. Оранжевый диск
Сомеона висел уже почти в зените, и отбрасываемая Виктором бледная тень
скорчилась у него под самыми ногами. Ощущение опасности достигло, казалось,
апогея. Сердце, словно маленький взбесившийся зверек, бешено стучало о
ребра грудной клетки, по спине и вискам непрерывно текли щекочущие струйки
холодного пота. Звенящая тишина, этот холодный и безжалостный враг,
превратилась сейчас в грохочущую какафонию расстроенных до предела
инструментов, из которых почти явственно выделялось какое-то оглушительное
жуткое буханье: Бум!.. Бум!" Бум!.. Казалось, все окружающие Виктора
предметы: дома, автомобили, столбы, скелеты, камни,- стали вдруг ви с того,
ни с сего живыми, обрели вдруг различные голоса, и тотчас же, пользуясь
этим неожиданным даром, загрохотали разом, заскрежетали, завизжали,
заскрипели, и все это для одной только, непонятной и дикой Виктору цели:
оглушить его, заставить почувствовать себя ничтожеством, растоптать,
напугать до мерзкой пустоты в желудке и дикого безумия в глазах. Казалось,
вся планета превратилась в громадный грохочущий оркестр. "К че-о-о-ортуН -
заорал Виктор с яростью. - дьяволу!" Он топнул изо всей силы ногой, потом,
пытаясь сбросить наваждение, принялся яростно пинать подвернувшуюся груду
хлама, отчего в воздух поднялись густые клубы пыли, и тут совершенно
неожиданно до его слуха...

Вадим зачеркнул последние три слова, оставив "неожиданно, и задумался.
- Нет,- сказал он через минуту, хищно улыбнувшись.- Он не услышал. Он
ощутил его. Он ощутил этот тяжкий и далекий, как сумеречные звезды, вздох.
Он ощутил его каждой жилкой, каждой клеткой своего тела. Как человек,
внезапно оказавшийся лицом к лицу с чем-то чудовищно ужасным, с чем-то
таким, что даже в самых кошмарных снах не может присниться... Вот как все
было.
Вадим так явственно представил себе вздох, раздавшийся в далеком мертвом
городе на далекой мертвой планете, что ему вдруг на мгновение почудилось,
будто бы этот вздох прозвучал за стеной, в соседней комнате. Ему стало не
по себе. Он поежился, оглянулся на приоткрытую дверь, прислушался. Где-то,
очевидно, в ванной капала вода, под столом тихонько тикал забытый
будильник. Пожимая плечами, Вадим встал и вышел в коридор. С каким-то
отстраненным от этого мира сознанием, он осмотрел свои грязные ботинки,