"Леонид Смолин. Огонь, холод и камни" - читать интересную книгу автора

- Хорошо. А теперь расскажи, что ты знаешь о чуждом учению Всевышнего
учении жрецов Сакеанита.
- Это не учение, - робко возразил Жюс. - Они называют это по другому. Они
называют это искусством слияния человеческого духа с природой.
- Отвечай на вопрос, раб!
Грохот катящихся камней снова обрушился на стоящую в центре зала фигуру.
Мужчина испуганно втянул голову в плечи и заговорил быстро и бессвязно.
- Это трудно описать... Прости, Всевышний, мое ничтожество... Они
называют это те... Нет, чекутанариа... Да, чекутанариа.
- Чекутанариа,- задумчиво проговорил председатель. - Странно. Я думал,
синахское наречие навсегда умерло в Сиа-Деме...
- В переводе это означает "говорящий тополь", ваша честь. Очевидна
бессмысленность этого словосочетания, - перебил второй заседатель
председателя и осекся под его тяжелым взглядом.
- Вы выбрали не самое подходящее время, чтобы блистать эрудицией, Зеф, -
сухо заметил председатель и снова вперил взгляд в Жюса. - Продолжай.
- Они не считают это словосочетание бессмысленным.
- Вот как! - ехидно произнес председатель.
Мужчина поежился.
- Они действительно верят в магическую силу этих слов, ваша честь. Пусть
заберет меня к себе Всевышний, если в этом утверждении есть хоть капля
неправды.
- Продолжай.
- Они говорят, что открыли секрет, позволяющий говорить с природой.
- Это ложь! - вскричал председатель. - Природа создана Всевышним. Она не
может говорить. Она мертва.
- Они говорят, что нашли способ, - упрямо повторил Жюс.
- Продолжай.
Жюс вдруг выпрямился, расправил плечи и бросил отчаянно дерзский взгляд
на председателя.
- Я сам видел, вернее, слушал такие разговоры не раз. Они очень часто
показывали мне, как это делается. Странным образом затягивая гласные звуки
в словах, они говорят с природой, постукивая при этом деревянными палочками
о очищенный ствол тополя и извлекая из непонятных мне предметов
всевозможные звуки. О нет, это невозможно описать.
Жюс умолк. Он словно бы погрузился в воспоминания, и его глаза стали
отрешенными.
- Ересь глубоки въелась в тебя, - задумчиво проговорил председатель,
вглядываясь в лицо Жюса и пытаясь разгадать его сокровенные мысли. - Иди и
жди решения старейшин, раб. Увести свидетеля.
Снова отчаянно заскрипели створки дверей. Когда они закрылись за
сенариями и траппером, председатель, чеканя каждое слово, медленно
произнес:
- Храм в Сиа-Шене должен умереть.

* * *

"..Я трудно выхожу. Я всегда трудно выхожу. Смена системы координат -
насильственная ли, спонтанная ли, неважно, - вызывает во мне боль во много
раз более мучительную, чем физическое воздействие. В такие минуты я