"Дмитрий Смоленский. Складка " - читать интересную книгу автора

рассказывал. Видать, устал человек живым маятником быть: из деревни в мир,
из мира в деревню. Решил остановиться, закрепиться на одном месте, жизнь
прожить как все. Хоть и проклинала его Камила, а все ж понять его можно.
Конечно, если мужчина понять пытается, да еще пришлый. Те, что от Отцова
корня, - те никогда не поймут.
В доме вроде затихло. Умберто поднялся, стараясь ступать осторожно,
вошел внутрь. Лусинда уже убирала со стола, грела воду для мытья посуды.
Агату она убаюкала, уложила на место. Умберто присел, спросил негромко.
"Ну, и что намереваешься делать?"
Лусинда передернула плечами, буркнула: "А сам что думаешь?"
"Думаю, мужчину тебе надо сыскать, у Отца Балтазара разрешенья
испрашивать!"
"Я, между прочим, внучка его родная - если забыл вдруг!"
"И что? - не понял Умберто. - Для кровной родни ему сам бог велел
расстараться!"
"Много ты понимаешь! - скривилась Лусинда. Странно было видеть на ее
детском лице столь откровенное проявление ненависти. - Для него что написано
в Евангелии - то и истина! Апостол же Павел предпослал римлянам: "Ибо
замужняя женщина привязана законом к мужу, пока он жив; а если муж умрет, то
она освобождается от закона о муже. Итак, если при живом муже она соединится
с другим, то будет называться прелюбодейкой; а если муж умрет, то она
свободна от закона..."[7]"
"Да, - согласился Умберто, - если Казимиро умер, то свидетельства о
смерти ты не дождешься..."
Они помолчали, не желая говорить об угрозе. На маленьком деревенском
кладбище две трети могил таили в себе скелетики в локоть длиной - жалкие
останки женщин, не дождавшихся возвращения мужей. И Камилин гроб там же. Нет
там только могил родителей Агаты, а на каком кладбище они похоронены -
одному Богу известно.
"Что же делать? - мучительно пытался собраться с мыслями Умберто. -
Если Казимиро и вправду мертв, Лусинда чиста перед Богом и собственной
совестью и может снова вступить в брак. Ну а если супруг ее жив, да еще и
вернется? Ведь как ни крути, - он внимательно осмотрел сидевшую напротив
него юную женщину, - а она в состоянии ждать возвращения еще лет
десять-двенадцать. Именно на этом и будет настаивать Отец Балтазар, уповая
на милость Господа нашего и, вполне вероятно, собственными руками толкая
внучку в могилу.
Уже и сейчас ей придется тяжело, - продолжал думать старик. - Она давно
миновала возраст, в котором нового жениха можно было бы выбирать из десятка
претендентов. В особенности - если сразу исключить не способных решить ее
проблему юнцов. Сейчас же на детские глаза Лусинды, ее худенькие пальчики и
тонкие щиколотки может покуситься только слюнявый пресыщенный старикашка, но
не свадьбу же он ей предложит!
Шантаж? - размышлял Умберто. - Рискованная штука! Да и как же трудно
его организовать, если можешь покинуть деревню лишь на несколько часов! А
ведь еще нужно преподнести результат таким образом, чтоб поверил даже Отец
Балтазар! Ну, а если Лусинда все-таки ошиблась, и Казимиро жив? Не видать
тогда второго Пришествия ни ей с новым мужем, ни мне с Агатой! Как пить
дать - выгонит нас всех четверых Отец, как только узнает о подлоге!"
Вздохнул Умберто, и Лусинда вздохнула.