"Александр Смирнов. Вавилонская башня" - читать интересную книгу авторалежали тихо, ничем себя не выдавая.
Командный пункт командира был расположен на небольшой возвышенности, оттуда в бинокль поочередно с Кузьмой он наблюдал за лагерем. - А как мы узнаем, когда начинать? - спросил Кузьма. - Ты ура кричишь, когда тебя в строю поздравляют? - Кричу. - Вот и они что-нибудь крикнут. Никакого ура конечно не было. В одиннадцать часов кто-то громко выкрикнул "Зиг!". И тут же раскатистым эхом по всему лагерю прокатилось "Хайль!". Командир выстрелил из ракетницы. Моментально часовые на вышках упали, как подкошенные. Земля разверзлась и оттуда появились бойцы. Они, как молния, бросились к стенам лагеря. Из-за забора послышались крики - "Ахтунг!", но они ничего изменить уже не могли. В самом центре лагеря раздался взрыв огромной мощности и все смолкло. Партизаны со всех сторон бежали спасать пленных. Теперь это была их территория, теперь они были там хозяевами. К сожалению, обладать территорией, это не значит быть ее хозяином. В то время, как партизаны уничтожали рудник и остатки эсэсовцев, выводили из бараков пленных и готовили их к переходу в партизанский отряд, трое руководителей искали одного человека, но никак не могли найти. К командиру подбежал боец и четко доложил: - Товарищ командир, рудник уничтожен, пленные освобождены и подготовлены к переходу за исключением одного. - Кто такой? - Не знаю. Его в госпитале обнаружили. Очень тяжелый, боюсь, - Какой он из себя? - спросил Кузьма. - Лет сорока, блондин. У него ноги перебиты, нести придется. - Не тот. Наш молодой был и черный, - Ферзь разочаровано посмотрел на командира. - А номер на нем был? - Так точно, товарищ командир. Номер 95007. - Ничего не ответив, Андрей Петрович бросился к госпиталю. В одноместной палате, на койке явно предназначенной для офицерского состава, а не для пленных, лежал абсолютно седой человек, с опухшим от побоев лицом и совершенно отрешенным видом. Услышав, что в палату вошли, он медленно повернул голову. Взгляд его просветлел, и на лице появилось слабое подобие улыбки. - Как же вы смогли, я же самого главного не сумел передать? - Командир догадался, - сказал Ферзь. - Самое главное ты передал, - продолжил командир. - А я по себе уже панихиду отслужил. - Ты же в Бога не веришь, - улыбнулся Кузьма. - Теперь верю. А меня после построения расстрелять должны были. Это у них такой подарок к дню рождению Фюрера был приготовлен. - Придется ему без подарка обойтись, - зло сказал Ферзь. - Сильно пытали? - спросил Кузьма. - Сильно. Но я им ничего не сказал. - Если бы ты сказал, нас бы всех положили, - сказал командир. - Наших много погибло? - спросил Василий. |
|
|