"Александр Смирнов. Вавилонская башня" - читать интересную книгу автора

лежали тихо, ничем себя не выдавая.
Командный пункт командира был расположен на небольшой возвышенности,
оттуда в бинокль поочередно с Кузьмой он наблюдал за лагерем.
- А как мы узнаем, когда начинать? - спросил Кузьма.
- Ты ура кричишь, когда тебя в строю поздравляют?
- Кричу.
- Вот и они что-нибудь крикнут.
Никакого ура конечно не было. В одиннадцать часов кто-то громко
выкрикнул "Зиг!". И тут же раскатистым эхом по всему лагерю прокатилось
"Хайль!". Командир выстрелил из ракетницы. Моментально часовые на вышках
упали, как подкошенные. Земля разверзлась и оттуда появились бойцы. Они, как
молния, бросились к стенам лагеря. Из-за забора послышались крики -
"Ахтунг!", но они ничего изменить уже не могли. В самом центре лагеря
раздался взрыв огромной мощности и все смолкло. Партизаны со всех сторон
бежали спасать пленных. Теперь это была их территория, теперь они были там
хозяевами.
К сожалению, обладать территорией, это не значит быть ее хозяином. В то
время, как партизаны уничтожали рудник и остатки эсэсовцев, выводили из
бараков пленных и готовили их к переходу в партизанский отряд, трое
руководителей искали одного человека, но никак не могли найти.
К командиру подбежал боец и четко доложил:
- Товарищ командир, рудник уничтожен, пленные освобождены и
подготовлены к переходу за исключением одного.
- Кто такой?
- Не знаю. Его в госпитале обнаружили. Очень тяжелый, боюсь,
транспортировки не выдержит.
- Какой он из себя? - спросил Кузьма.
- Лет сорока, блондин. У него ноги перебиты, нести придется.
- Не тот. Наш молодой был и черный, - Ферзь разочаровано посмотрел на
командира.
- А номер на нем был?
- Так точно, товарищ командир. Номер 95007.
- Ничего не ответив, Андрей Петрович бросился к госпиталю.
В одноместной палате, на койке явно предназначенной для офицерского
состава, а не для пленных, лежал абсолютно седой человек, с опухшим от
побоев лицом и совершенно отрешенным видом. Услышав, что в палату вошли, он
медленно повернул голову. Взгляд его просветлел, и на лице появилось слабое
подобие улыбки.
- Как же вы смогли, я же самого главного не сумел передать?
- Командир догадался, - сказал Ферзь.
- Самое главное ты передал, - продолжил командир.
- А я по себе уже панихиду отслужил.
- Ты же в Бога не веришь, - улыбнулся Кузьма.
- Теперь верю. А меня после построения расстрелять должны были. Это у
них такой подарок к дню рождению Фюрера был приготовлен.
- Придется ему без подарка обойтись, - зло сказал Ферзь.
- Сильно пытали? - спросил Кузьма.
- Сильно. Но я им ничего не сказал.
- Если бы ты сказал, нас бы всех положили, - сказал командир.
- Наших много погибло? - спросил Василий.