"Сергей Снегов. Кольцо обратного времени (Люди как боги #3)." - читать интересную книгу автора

Нет, не рассматривал - пронзал, ослеплял, уничтожал фосфорически пылающими
глазами, такие выспренние сравнения в данном случае уместней.
А Орлан оробел. Я видел Орлана в сражениях, в дипломатических
переговорах, на совещаниях - неизменно спокойным, решительным и
бесстрашным. Я был уверен, что хорошо его знаю. Он не поднял, а вжал
голову, он говорил - для нас - на отличном человеческом языке, но голос
звучал робко, почти заискивающе.
- Эллон, люди пришли познакомиться с твоими свершениями, - сказал
Орлан этим странным голосом. - Надеюсь, тебя не обременит наше посещение?
- Смотрите и восхищайтесь! - на таком же отличном человеческом языке
ответил Эллон и широким жестом длинной, гибкой, бескостной руки обвел
помещение. Рот его широко осклабился, синеватое лицо порозовело, вероятно,
от удовольствия.
Но смотреть было нечего. Кругом были механизмы, и около них сновали
демиурги. Вся планета представляет собой скопление механизмов, по виду не
определить было, чем эти, в зале, отличались от тех, что образовывали
тысячекилометровые толщи планетных недр. Орлан сказал просительно:
- Будет лучше, если ты дашь пояснения, Эллон.
Эллон касался рукой механизмов, объясняя их назначение. Он двигался
вперед, а голова была повернута назад, на нас: все демиурги могут свободно
выкручивать голову, но так далеко, на полных сто восемьдесят градусов,
выворачивать ее был способен лишь Эллон. И я, не вслушиваясь в объяснения,
смотрел на его лицо, старался разобраться не в смысле речи, а в звуке
голоса, мне это почему-то казалось важней, чем вникать в конструкции, все
равно я мало бы что в них понял - я плохой инженер.
И чем настойчивей я всматривался в Эллона, тем прочней утверждалось
во мне впечатление необыкновенности. Эллон смеялся. Он широко раскрывал
рот в беззвучном хохоте. Объяснение было серьезное,
высококвалифицированное, а гримаса - издевательская. Огромный жабий рот
пересекал все лицо от уха до уха, рот был раза в два больше, чем у других
демиургов: пугающе подвижная, извивающаяся, кривящаяся впадина
перехлестывала лицо, а над темной, живой, меняющейся, я бы даже сказал -
струящейся от уха к уху безгубой впадине грозно светили огромные
сине-фиолетовые, пронзительно-неподвижные глаза. Я не робкого десятка и не
слабохарактерный, но и меня почти гипнотизировало сочетание дьявольски
меняющихся саркастических гримас и зловещих глаз.
Закончив обход зала, Эллон сказал (лишь одни эти слова я запомнил из
всего объяснения):
- Ни люди, ни демиурги, ни тем более галакты еще никогда не имели
столь совершенно вооруженных кораблей. Если бы хоть один из нынешних
звездолетов был у нас, когда человеческие эскадры вторглись в Персей,
события развернулись бы по-иному.
Я сухо поинтересовался:
- Тебя огорчает, Эллон, что события не пошли по-иному?
Он с полминуты молчаливо хохотал.
- Не огорчает и не восхищает. Просто я устанавливаю факт.
Ольга стала о чем-то расспрашивать Эллона, ее перебивала Ирина, в ней
причудливо соединяется порывистая эмоциональность отца с инженерной
дотошностью матери. Я отвел Андре в сторону:
- Созданные демиургами механизмы великолепны, я в этом уверен. Но кто