"Сергей Снегов. Кольцо обратного времени (Люди как боги #3)." - читать интересную книгу автора

тем, что приветственно просиял синеватым лицом, высоко приподнял голову и
с резким стуком вхлопнул ее в плечи.
В экспедиции Аллана и Леонида принимало участие сто четырнадцать
человек, восемь демиургов, три галакта и два ангела. Катастрофа превратила
в одно неразделимое месиво существа и механизмы. В траурный зал внесли
урну с общим прахом, горсточку мертвой материи, - бывший духовный и
служебный союз членов экипажа превратился в вещественное единение
составляющих их атомов. Я с горечью думал в ту минуту, что мы все на
разных звездах братья по творящей нас материи, но только в смерти ощущаем
наше внутреннее единство.
Урну внесли Ромеро и Олег: один как представитель Большого Совета,
другой - от астронавтов. Меня тоже просили нести урну, но обряды, где надо
показываться перед всеми, не для меня. И я заранее отказался что-либо
говорить. Ромеро держал краткую речь, а затем зазвучала музыка. Я должен
остановиться на музыке. В странном сочетании причин, определивших наши
сегодняшние метания в диком звездовороте ядра, она тоже сыграла роль.
Играли симфонию "Памяти друга" Збышека Поляновского. Я сотни раз говорил,
что люблю лишь индивидуальную музыку, лишь озвученную гармонию
собственного настроения. Вероятно, мне просто трудно настраиваться на
чужие чувства, в общих для всех мелодиях я ощущаю приказ испытывать то, а
не иное, запрет быть самим собой.
Для "Памяти друга" Збышека я делаю единственное исключение. Она
всегда по душе. Она моя, всегда моя, а в тот день звучала так горестно,
так проникновенно, что сам я стал этой скорбной и мужественной музыкой, я
звуками ее сливался с друзьями, с миром, я оставался собой и был всеми
людьми, всем миром сразу. Вероятно, Збышек Поляновский сознательно пытался
породить такое настроение. Могу сказать одно: если он имел подобную цель,
она ему удалась.
Ромеро и Олег подошли ко мне, когда я еще был в смятении, порожденном
симфонией. Ромеро сказал:
- Дорогой адмирал! Большой Совет постановил снарядить вторую
экспедицию в ядро Галактики и назначил командующим эскадрой звездолетов
капитана-звездопроходца Олега Шерстюка, нашего общего друга.
Олег добавил:
- Я согласился взять командование лишь при том условии, Эли, чтобы в
экспедиции приняли участие вы!
Мне надо было ответить таким же категорическим отказом, каким я не
раз отвечал на предложения командовать звездными походами или принимать в
них участие. После освобождения Персея, после гибели Астра на Третьей
планете Мэри и я возвратились на зеленую прародительницу Землю, чтобы
никогда уже не покидать ее. Так мы постановили для себя двадцать лет назад
и ни разу не отступали от своего решения.
Но неожиданно для себя самого я сказал:
- Я согласен. Приходите ко мне вечером. Посовещаемся.



3

Мэри пожелала идти домой пешком. День был хмурый, по небу бежали