"Сергей Снегов. Дороги, которые нас выбирают" - читать интересную книгу автора

руководитель мятежников, - ибо не было дома, где бы нас не прятали, хоть
при этом и проклинали, - честно добавил он. - Зато и солдатам досталось,
когда они побежали. Вот что значило ваше появление у нас, господин Конрад!
Великолепный поворот событий! Мы ждали нашего дорогого вождя Марка
Фигероя, но с ним и отдаленно не связывали столь радостных надежд, какие
сейчас уже стали не надеждами, а реальностью.
Радостное признание руководителя мятежников пробудило Внутренний
Голос. Он мигом набросал программу поведения, широкими мазками высветив
обстановку. "Победа мятежа - это твоя, Конрад, личная победа. Не двинься
ты по правой дороге, была бы не победа, а разгром. Отсюда первый вывод: ты
достоин высшего почета как единственный спаситель мятежников. Принимай
знаки почета без благодарности, как должное, а не наградное. Как назвал
тебя этот психоватый верзила? "Господин Конрад", - так он сказал.
Поставить нахала на место! Ты не какой-то их неудачный божок Марк Фигерой,
трусливо бежавший от правительственного дракона Фердинанда Шурудана, -
пусть до всех дойдет величие твоих дел".
Так говорил - горячо и убедительно - Внутренний Голос, и Конрад
Подольски понимал, что и на этот раз, как и всегда, должен вести себя по
советам своего верного друга и руководителя. Но в какие конкретные
поступки воплотить свое твердое решение взойти на вершину величия?..
"Оставь это на ход обстоятельств", - мудро посоветовал Внутренний Голос.
Ход обстоятельств немедленно указал решение.
- Представлять вас городским сановникам буду я, - сказал летающий
монах. - Как бы вы повелели именоваться? Марка Фигероя мы называли просто
вождем, иногда более скромно - великим Фигероем, иногда и фюрером - в
честь его древнего земного предшественника, некоего Гитлера. Но ваши
заслуги, несомненно, выше и глубже, я бы даже осмелился выразиться, они
более пылающие. Вы не находите, что формула "пылающая заслуга" единственно
точная?.. Может быть, государь или император?
- Я человек скромный, и эти выспренние наименования - вождь, великий
фюрер, император - не по душе мне, - спокойно ответил Конрад. - Вы
просите, чтобы я повелел... назвал вам свой чин и ранг? Вот так и зовите
меня - Повелителем. И даже без господина. Не господин Повелитель, а просто
Повелитель. Скромно и значительно, не так ли?
- Удивительно скромно, необыкновенно значительно! - восторженно
высказался Антон Пустероде. - Я бесконечно горд, Повелитель, что моя
просьба повелевать нам... что она воодушевила вас возложить на себя сан
Повелителя. Повелитель, Повелитель!.. Какое сладостное слово, как радостно
произносить его! Сколь почетно будет выполнить повеление Повелителя!
Отряд мятежников двигался с прежней медлительностью, и тусклая
Москита уже успела закатиться, когда показалась ратуша - трехэтажное
здание на десять окон в каждом этаже. Ратуша мощно возвышалась над одно- и
двухэтажными зданиями великого города - Анатра протянулась в длину почти
на километр и захватывала больше полукилометра в ширину; все остальные
города планеты, вместе собранные, не могли бы сравниться величиной со
столицей. Конрад еще в детстве дважды побывал в Анатре, и с той поры в
душе его застыло восхищение ее красотой и богатством. И сейчас он многое
бы дал, чтобы безмятежно пошляться по улицам, любуясь изысканностью
таверн, роскошью вертепов, удобствами ночных берлог - он как-то
переночевал с отцом в одной такой ночлежке. И во рту у него надолго