"Сергей Снегов. Посол без верительных грамот" - читать интересную книгу автора

- Я, как и вы, не знаю, почему труп так быстро теряет вес, но мне это
представляется очень важным для расследования аварии. Нельзя ли сохранить
тела в таком виде, как они есть? Особенно это относится к Гаррисону.
- Попробуем. У нас имеются и более сильные консервирующие средства,
чем нейтрализующая атмосфера.
- Оживление Гаррисона решительно невозможно? - на всякий случай
уточнил Рой.
- Решительно, друг Рой! Тело практически не повреждено, но мозга не
существует, все мозговые клетки переплавлены. Дня через два мы пришлем вам
подробный доклад.
Рой кивнул головой и отошел. Арман сказал, что останется с медиками,
пока они не закончат исследование трупа. Андрей бросил прощальный взгляд
на Гаррисона и догнал Роя.
Они молча вышли в сад. Рой ласково положил руку на плечо Андрея.
- От всей души сочувствую тебе - потерял друга, хорошего работника...
Нервное лицо Андрея исказилось от боли.
- Нет, Рой, при чем здесь сочувствие мне, все куда страшнее! Я знаешь
о чем думаю? Это ведь самоубийство, а почему, нет, объясни, зачем
понадобилось Феде умирать, ведь не было причин, не было, не было, я-то
ведь хорошо знал Федю!
Рой сумрачно возразил:
- Были причины, и вероятно - важные. Боюсь, Гаррисон жил какой-то
двойной жизнью, а ты об этом и не подозревал.
Андрей вызвал авиетку, сказал, что ждет Роя с Арманом к себе, и взмыл
ввысь. Рой вышел на радиальную улицу, завернул с нее на кольцевой
проспект, выбрал тенистое местечко. Здесь было хорошо сидеть и размышлять.
Он откинулся на спинку скамейки, но не размышлял, а отдыхал. Высоко над
деревьями проносились одиночные авиетки с жителями, торопившимися по своим
делам, важно проплывали туристические аэробусы, мчались спортивные машины.
В воздухе была толчея, сумятица на всех разрешенных для движения уровнях.
Такая же сумятица открылась бы, вероятно, и на подземных этажах, если бы
удалось снять верхний покров и разом увидеть все эти "минусовые
горизонты". А на Земле, на видимой ее поверхности, была удивительная,
хватающая за душу тишь.
Рой сперва вяло удивился тишине - низовой ветер на этот день, видимо,
разрешен не был, ни один листочек на липах и кленах не подрагивал, даже
всегда беспокойные тополя не шелестели листвой, и густая трава на газонах
высилась надменно, - потом с удовлетворением подумал, что человечество,
все дальше погружаясь в недра, все выше забираясь в воздух, оставило
наконец поверхность если и не в покое, то для покоя. Сегодня первый день
бабьего лета, вспомнил Рой. Инженеры Управления Земной Оси хорошо
разбирались в значениях древних слов; они и оттенки давно изжившего себя
словаря педантично переводили на язык современных метеорологических
понятий - вдохновенно переводили, поправил он себя с удивлением: до него
вдруг дошла прелесть дня.
Солнце выбралось за край высотного корпуса гостиничного городка, оно
шествовало по опускающейся небесной кривой - жаркое, томное, упоенное
собой. Утром шел дождь; дождь всегда начинал этот знаменательный день,
первый день бабьего лета. Бабье лето начиналось со свежести, свежесть лишь
к полудню превращалась в жаркое дыхание, а сейчас уже шло к вечеру.