"Сергей Снегов. Бритва в холодильнике" - читать интересную книгу автора

величайшее из созданий Карла Ванина, несравненного экспериментатора, и его
помощника, бессовестного Эрвина Кузьменко, устроившего аварию.
Карл наклонился над столом, он вкладывал пластинку в конденсаторную
печь на доконденсацию, он собирался щелкнуть затвором и отойти, после
этого Эрвин должен был сфокусировать лучевой генератор в горнило печи и
включить конденсацию. А Эрвин включил генератор раньше. Карл еще не
отошел. Карла всего охватило пламенем, Эрвин тоже попал в огонь,
сигнализация оповестила все уголки цеха о несчастье в лаборатории, все
сразу же ринулись сюда, он, Михаил Хонда, примчался первым, он уже говорил
об этом, но спасти Ванина не удалось, он прожил всего несколько минут.
Эрвин пострадал меньше, но тоже с неделю боролся со смертью, врачи
теперь выздоровление гарантируют, жулики всегда выворачиваются из беды, а
честные люди всегда страдают. Рой сердито прервал Хонду:
- Вы не находите, что слово "жулик", непрерывно вами произносимое, не
соответствует сути события? Если Эрвин Кузьменко сознательно направил
генератор на Карла Ванина, то Эрвин преступник. А если это произошло
неумышленно, то Эрвин тоже пострадавший. Не вижу жульничества в том, что
человек неделю боролся со смертью.
Второе напоминание о том, что надо сдерживаться в оценках,
подействовало сильней, чем первое. Руководитель цеха аккумуляторов энергии
смешался. Теперь он говорил извиняющимся тоном, почти оправдывался:
- Что вы, какое преступление! И мысли такой не было. Несчастье,
конечно, и расхлябанность, граничащая с безответственностью. Эрвин любит
демонстрировать свое пренебрежение к людям. Вы в этом убедитесь при первом
же разговоре с ним. Если он согласится разговаривать с вами, впрочем...
- Он так плох, что не может разговаривать?
Как ни старался Хонда сдержать злость, она прорывалась:
- Простите, друг Рой, вы не совсем ясно представляете себе, что у
Эрвина термин "может" отличен от термина "хочет". Мы уже привыкли
считаться с этой его особенностью, а вам еще с ней знакомиться. И вряд ли
она вас порадует, особенно если Эрвин пожелает поиздеваться над вашими
мыслями.
- Михаил, не стоит... - дипломатично сказал директор энергозавода, а
Стоковский снова беззвучно засмеялся.
- Я постараюсь не высказывать мыслей, способных дать повод для
издевательства, - холодно отпарировал Рой.
- Буду рад, если вам это удастся, - буркнул Хонда и снова заговорил о
том, как пытались спасти Карла, какие разрушения вызвал пожар и почему
лабораторию твердого конденсирования энергии быстро не восстановить.
- В катастрофе погибли все рабочие журналы, все записи обсуждений -
словом, весь набор пленок. Они были сложены в сейфе, вот здесь, возле
конденсаторной печи, - Хонда нервно водил рукой по стене, усеянной пятнами
ожогов. - Когда я ворвался в лабораторию, сейф пылал костром на ветру, но
мы все, вы понимаете, пытались спасти Карла... И Эрвина, естественно, он
рвал на себе пылающую одежду. В общем, когда обратились к сейфу, было
поздно, архив лаборатории погиб. Вряд ли можно его восстановить, даже если
Эрвин возвратится в сознание и захочет это сделать. Остатки сейфа
вынесены. Вообще в лаборатории мало что уцелело.
- А это что? - Рой показал на шкаф в противоположном углу.
- Это холодильник. Нашей особой конструкции, на Меркурии они