"Сергей Снегов. Дом с привидениями (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Теперь надо отыскивать Герда, - сказал Берроуз. - Без его пояснений
могут случиться и худшие неожиданности, чем та, в которую вы попали. Прошу
вас, Лаура, до разъяснений Герда Семеняки не посещать <шестерки>.
- Я немедленно свяжусь с Латоной, - сказал Чернов. - Там знают, на
каком звездолете Герд улетал на Землю.
Оба ушли. Лаура размышляла. Новые мысли, полонившие ее, были так
странны, что она не решилась сразу их высказать. Хотя почему странны? -
спросила она себя. В научных городках Урании все странно по земным
представлениям. Урания специально создана для необычного, опасного прежде
всего этим - своей необычностью. То, что не поражает, не ставит в тупик, и
не следовало переносить для изучения с Земли на Уранию. Главная опасность
всех работ на Урании - именно так объясняют на Земле - в непредсказуемости
их результатов. Землю от непредсказуемого стараются обезопасить, здесь,
наоборот, предсказывают, что в экспериментах должно получиться
непредсказуемое, предвидят непредвидимое. Она будет рассуждать в духе
научных исследований на Урании. Она допускает невероятное в качестве
естественного. На фантастической планете, названной Уранией,
фантастичность - рядовое явление. Что ж, допустим, что здесь и
сверхъестественное естественно. Вполне по логике директора Института
Экспериментального Атомного Времени: в старину, в неразвитом обществе,
вера в чудо свидетельствовала о суеверии, а ныне техническая изощренность
позволяет производить чудеса: волшебство стало рядовой технической
операцией. Вот на этом фундаменте надо возвести объяснение. Привидения в
шестой лаборатории поселились, это неоспоримо. Стало быть, есть
естественные - физические и технические - причины для подобного
сверхъестественного явления. Каковы они?
Дальше абстрактных рассуждений о технической естественности
неестественного размышление не шло. Раньше надо было выяснить, какова
разумная цель в появлении привидения, а уж потом дознаваться, какими
техническими приемами оно порождено. Но на вопросе: для чего? - мысль
спотыкалась, как нога о камень.
На столе лежал альбом схем шестой лаборатории. Лаура не раз
перелистывала его. На первой странице альбома Герд Семеняка поместил свой
портрет. Лаура без особого любопытства глядела на него. Мужчина как
мужчина: он не интересовал ее. Ученый, бросивший свою лабораторию и
трусливо сбежавший с Урании на Землю, не заслуживал внимания. Механизмы,
им сконструированные, схемы включений аппаратуры были важней - она
равнодушно переворачивала страницу с портретом и шла дальше.
А сейчас Лаура почувствовала, что первая страница с портретом важней
всех остальных. Только сегодня она поняла, что, видя, не постигала. Лицо
Герда сегодня воспринималось по-новому. Оно не повторяло уже
совершившегося знакомства, оно являлось как неожиданное открытие.
Все было в нем таким, как уже много раз виделось, - мужчина средних
лет, некрасив, глаза серо-голубые, рот большой, брови густые, лоб
невысокий, но широты необычной, а подбородок столь же необычно узок,
худощавые, розоватые, как у юноши, щеки. Лаура поворачивала портрет вправо
и влево, наклоняла и поднимала вверх и вниз. При каждом движении выражение
почти треугольного лица менялось. Все было то же каждой отдельной чертой -
и все становилось иным: лицо оживало, по нему как бы бежали гримасы, ни
один звук не вырывался из полураскрытого рта, но Герд говорил. Вот глаза