"Сергей Снегов. Фантастическая одиссея ("Люди и призраки" #6)" - читать интересную книгу автора

освещенной не очень-то яркой звездой. Работают на глубине, а там - холод:
ядро в тисках космического мороза. Аммиак просачивается в атмосферу из недр
и, поднимаясь вверх, постепенно рассеивается в космосе. В атмосфере его
становится все меньше. Да и расплодившиеся карены потребляют его больше, чем
прежде. Землеройная техника, доставленная с Земли, извлекает твердый аммиак
из недр, на поверхности он быстро превращается в жидкость, а затем и в газ.
Туземцы участвуют в строительстве скважин и каналов для аммиака.
Мы не упустили случая посмеяться над Иваном, горевавшим, что у людей
условия развития хуже, чем у каренов Лучше начинать с недостатка питания и
дойти до полного довольства, как на Земле, чем, начав с довольна постепенно
впадать в нищету. Но для Ивана это было лишь поводом сменить печаль о людях
печалью о каренах. Он так огорчился, что аммиака не хватает, будто его
недоставало для нашего собственного питания. Лишь когда Анна стала хохотать,
а Елена рассердилась, он, обиженный, замолчал.
Возглавлял Станцию социолог Леонтий Нага, тоже из учеников Крона Квамы
и школьный приятель Мишеля Хаяси. Экспедициями к инопланетянам чаще других
руководят астросоциологи, это, так сказать, их хлеб. С нами Нага беседовал
довольно сдержанно, но с Мишелем разоткровенничался. Он уже третий год на
Карене-2, составил подробное описание местных обычаев, быта,
взаимоотношений, планы работ. Через полгода кончается его командировка -
преемнику будет вручен солидный материал. Солидный не значит надежный,
надежности в общении с каренами нет. Они похожи на муравьев, и жизнь среди
них как в муравейнике - не знаешь, что произойдет в следующую минуту: то ли
равнодушно будут сновать вокруг, то ли кинутся на тебя. Хаяси он признался:
- Дотяну ли оставшиеся полгода? После гибели Варкая и Науманна каждый
ждет такой же участи. Смирные же были ребята и мысли не имели провоцировать
каре-нов, а на тех вдруг нахлынуло бешенство. Посмотри записи команд
погибших - не то что для ярости, нет повода для простого недовольства!
- Ты сказал - жизнь в муравейнике, где действия обитателей
непредсказуемы, но описываешь скорее сумасшедший дом с внезапными вспышками
массового безумия.
- Похоже и на сумасшедший дом, - мрачно согласился Нага.
Он выдал нам особые скафандры, легкие, специально для местных условий,
взамен наших "всепоисковых". Бродить в такой одежде удовольствие. Мы сразу
совершили вылазку наружу. Грунт напоминал наш земной песок, зелени не было,
неподалеку от Станции Космопомощи вздымалась невысокая гряда холмов, в
тонко-вишневом небе катилась желтая Карена. Радости планета не порождала,
отвращения не вызывала. У холмов землеройная машина била вертикальную шахту
к линзе твердого аммиака, найденной на глубине. Вращающийся бур веером
выбрасывал грунт. Здесь мы увидели каренов. Одни проворно, на носилках,
уносили вынутую землю, другие прокладывали от машины канал к котловану, в
него должен был хлынуть из недр быстро тающий аммиак. Мне карены почудились
скорей гигантскими многоножками, а не муравьями, а когда они вставали,
виделось сходство и с человеком. Поднимались на задние ноги они перед
полетом. Зрелище было интересное. Карен выпрямлялся во весь рост, тонкая
талия разбухала, грудь превращалась в бочку, он медленно отрывался от
грунта, на высоте вдруг чудовищно утолщался и пулей взмывал в небо.
- Работают они хорошо, - сказал я оператору машины, рыжебородому,
рыжеглазому великану, ловко манипулирующему рычагами и кнопками и
покрикивающему время от времени на землекопов.