"Сергей Снегов. Фантастическая одиссея ("Люди и призраки" #6)" - читать интересную книгу автора

обнаруженный нами планетолет. Признаться, колебания у меня были сильные. Во
всех нас, кроме Марека, мигом отказавшегося от прежних заблуждений, крепко
засела уверенность, что и сама Кремона - Звезда скучная, и планетная ее
система - собрание мертвых шариков. То, что обнаружили чужой корабль на
планетной окраине Кремоны, отнюдь не свидетельствовало о его кремонском
происхождении, скорей наоборот. И на корабле, явно созданном живыми
существами, мы не нашли следов какой-либо жизни - ни трупов, ни праха.
Гюнтер решил было, что судно вели автоматы, но даже обломков механизмов не
было. Половинка длинной сигары с оторванной кормой и солнечными парусами, а
внутри пустота. На Земле потом, я знаю, нашли тысячу и один убедительный
признак обитания на судне кремонцев, но мы не располагали ни временем для
долгих исследований, ни земной аппаратурой. Я послал депешу Мареку, что
представители разумной цивилизации не обнаружены и что вряд ли планетолет
стартовал с внутренних планет Кремоны. Он повторил просьбу забыть о всех
прочих заданиях и идти на Кремону. Пришлось идти.
- Разубеди Марека, Анна, - сказал я после того, как две дальние планеты
оказались грудой пыли, окаменевшей в космическом холоде. - Ты астрофизик, к
твоим аргументам прислушаются охотней, чем к моим. Все равно будешь
подтверждать наблюдения "Медеи". Не вижу причин брать под сомнение работу
предшественников. Если бы я хоть минуту верил, что эта сигара с парусами не
примчалась издалека!
- Вариант появления издалека даже более вероятен, - сказал Фома, он
незадолго перед тем провел расчеты.
Анна никогда не колебалась, высказывая свое мнение, но страсть не
любила быть арбитром в спорах. Соглашаться с другими она могла, но
совестилась опровергать того, с кем не соглашалась: природная деликатность
запрещала наносить обиды. В такие минуты она удивительно менялась. Вы
помните ее портреты - темноволосая, длинноносая, нескладная дурнушка рядом
со светлокудрой красавицей Еленой Витковской. Но глаза ее, и без того
большие, так расширялись в минуты смущения, в них появлялось такое сияние,
она казалась такой очаровательно беспомощной... В общем, то, что наши предки
называли "вечно женственным". Еленой нельзя было не увлечься, на Земле ее
одолевали поклонники, но все недолговечные скороспелки. Анной не увлекались,
в нее глубоко влюблялись. Она знала, что я не желаю идти на Кремону, а Кнут
Марек настаивает на этом - и стеснялась стать судьей между нами. Вместо нее
ответил Мишель:
- Устанавливаю два факта, Арн. Чужой планетолет замечен на окраинах
Кремонских планет - первый факт. Он может прибыть сюда отовсюду, в том числе
и от одной из них. Это не факт, а предположение. Планеты Кремоны, как объект
изучения, всего ближе - второй факт Елена, какой отсюда логический вывод?
- Тот самый, какого ты ждешь. - Елена рассмеялась и взмахнула желтыми
локонами. Фома и Алексей, самые галантные из наших мужчин, называли их
золотыми, Иван в один из дней ее рождения написал стих, где строчка "солнце
и пепел твоих волос" рифмовалась с сентенцией: "я счастлив: быть другом
твоим довелось". - Надо обследовать планеты Кремоны.
Таким образом, поддержки у экипажа я не встретил. Мы двинулись к
третьей планете, но и она оказалась таким же комком перемерзшей пыли. Никто
не сомневался, что и следующая не принесет нового. Однако следующая была
неожиданна. Анализаторы издалека установили, что излучение от нее
соответствует каменно-пылевому объекту при температуре около ста градусов