"Сергей Снегов. Второе я - я ("Люди и призраки" #8)" - читать интересную книгу автора

находишь, А?
- Очень удобно, Б, - сказал А.

А немного тревожился, что повстречаются знакомые - как объяснить
совершившееся с ним раздвоение личности? Он украдкой оглядывался на Б. Он не
мог отделаться от ощущения, что они не вовсе равны - он, А, был оригинал, а
тот, Б, копия, великолепно исполненная, мать с отцом не сумели бы выпечатать
таких близнецов, но все же - копия.
Но Б и виду не показывал, что считает себя чьей-то копией. Он лишь из
вежливости уступил своему двойнику индекс А, а взял себе Б. В остальном он
индивидуален и особ. И если А неразличимо тождественен ему, Б, то это есть
свойство самого А, а не личная особенность Б. "Вскоре он будет считать, что
я его копия", - с опаской думал А и радовался, что строгие земные порядки
запрещают прямой обмен мыслями. Все же он чувствовал неловкость от того, что
угадывает в Б такое понимание их тождества. Еще спустя некоторое время А
понял, что непорядочно относится к собственному двойнику, а пуще - к Анне.
Не собирался же он подсунуть Анне похожее на себя чучело! Он искренне хотел,
чтобы с Анной был он сам и чтоб этот, полностью он, лучше относился к Анне,
чем он. "Чего ты жаждал, осуществлено - радуйся!"- сурово сказал он себе и
стал радоваться. И вскоре А обнаружил, что еще ни с кем не чувствовал себя
так легко, как с Б. И того одолевали похожие чувства.
- Ты замечательный парень, А! - сказал он в восторге. - Ты заметил, что
наши взгляды совпадают?
- Я плохо схожусь с людьми, но к тебе привязался с первого взгляда, -
сказал А.
А вспомнил, что завтра утром отлет на Плутон, дальняя звездная
экспедиция стартует оттуда, и с грустью сказал:
- Мне очень будет не хватать тебя, Б.
- Мне тоже. Но теперь мне надо повидать Анну. Я обещал ей зайти
вечерком.
- Это я обещал Анне зайти вечерком, - сдержанно поправил А.
- Ты? Как это ты? Ну да, ты. Тем самым и я, не так ли? Я не задержусь.
Ночуем мы у меня?
- Да, у меня. Не задерживайся, Б.
Б убрался, А поплелся к себе. У него опять стеснилось на душе. Было
что-то плохое в том, что к Анне пошел Б, а не он. Нужно было поскорее
разобраться во всем этом, чтоб ощущение чего-то неладного не превратилось в
скорбь о непоправимом. И, еще не дойдя до дома, А допытался у себя, что
настроение ему испортила ерунда. Он, А, приревновал Анну к Б. Это было
доисторическое, невежественное чувство. Такие древние уродцы еще таятся
временами в глухих уголках души, как плесень в сырых подземельях. Чтобы они
не отравляли сочащимся из них ядом, их надо высвечивать лучом разума. Логики
они не переносят. А расправился со своими темными томлениями средствами
логики. Он сказал себе: "Ты приревновал Анну к себе, глупый человек! Не
соперник пошел к ней, а ты сам. Тебе непривычна подобная ситуация, но надо
приучаться - отныне ты одновременно в двух разных местах. Не двойник и не
копия, это грубо, иг не един в двух лицах, это попахивает мистикой древних,
а просто и ясно: один и тот же человек в двух местах. Ты здесь и
одновременно там. Что в этом сложного? Ты - двусущен. Ты мог бы заказать
себе и трисущность и дюжиносущность, дело пустяковое. А отсюда вывод: смешно