"Лемони Сникет. Огромное окно ("Тридцать три несчастья" #3) " - читать интересную книгу автора

исполнена радости и счастья: они устали, они промокли и подвергались
опасности, и тем не менее они смеялись, гордые своей победой. Вне себя от
радости, от того, что дело у них наконец пошло на лад, они хохотали так,
будто сидели в цирке, а не находились посреди озера в разгар урагана и в
гуще неприятностей.
В то время как ураган надсаживался, заливая лодку волнами и сверкая
молниями у них над головой, Бодлеры вели свою лодчонку через огромное темное
озеро. Вайолет тянула то за одну веревку, то за другую, чтобы парус все
время надувался ветром, который то и дело, как это за ним водится, менял
направление. Клаус тщательно следил по атласу, чтоб не сбиться с курса и
лодку не унесло куда-нибудь вбок, к Коварному водовороту или Злопамятным
камням. А Солнышко, поворачивая румпель, выравнивала нос лодки, когда
Вайолет подавала ей знак. И как раз когда вечерние сумерки сгустились
настолько, что разглядеть что-либо в атласе стало невозможно, Бодлеры
увидели мигающий бледно-лиловый огонек. Цвет лаванды всегда казался Бодлерам
противным, но тут, при виде него, они впервые в жизни обрадовались. Он
свидетельствовал о том, что парусная лодка приближается к Лиловому маяку,
откуда рукой подать до Гиблой пещеры. Шторм наконец угас, и здесь это слово
означает "кончился", а не "умер" или "перестал гореть". Облака разошлись, и
показалась почти полная луна. Дрожа в своей промокшей одежде, дети
пристально смотрели на утихающие волны и маленькие завихрения на
чернильно-черной поверхности.
- Озеро Лакримозе, оказывается, очень красивое, - задумчиво произнес
Клаус. - Я раньше этого не замечал.
- Синд, - согласилась Солнышко, слегка выравнивая румпель.
- Я думаю, мы не замечали этого из-за Тети Жозефины,- сказала Вайолет.-
Мы привыкли смотреть на озеро ее глазами. - Она взяла в руки подзорную трубу
и, прищурившись, посмотрела в нее. - Я, кажется, вижу маяк. А рядом темная
дыра в скале. Наверное, это вход в Гиблую пещеру.
И правда, по мере продвижения лодки дети уже различали Лиловый маяк и
вход в пещеру, но в глубине ее не увидали никаких признаков Тети Жозефины
или чего бы то ни было. Днище начало уже скрести по камням мелководья,
поэтому Вайолет выскочила из лодки, чтобы вытянуть ее на каменистый берег.
Клаус и Солнышко вышли тоже и сняли спасательные жилеты. Затем они подошли
ко входу в пещеру и в нерешительности остановились. Перед входом висело
объявление: "Продается". Сироты плохо представляли себе, у кого могло
возникнуть желание купить такое фантасмагорическое - то есть "соединенные в
одно все самые жуткие, бросающие в дрожь слова" - место. Вход в пещеру,
обрамленный зазубренными острыми камнями, напоминал пасть акулы. Дальше, в
глубине, виднелись странные белые скальные образования. Сплавившиеся и
переплетенные вместе, они выглядели как заплесневелое молоко. Пол пещеры был
устлан белой, словно меловой, пылью. Но не это зрелище заставило их замереть
на месте. Остановил их звук, доносящийся из глубины пещеры: высокий,
дрожащий плач, отчаянный и безнадежный, такой же странный и жуткий, как сама
пещера.
- Что это такое? - нервно спросила Вайолет.
- Возможно, просто ветер, - ответил Клаус. - Я где-то читал, что ветер,
пролетая через узкие проходы, например пещеры, издает всякие потусторонние
звуки.
Сироты не трогались с места. Звук не прекращался.