"Лемони Сникет. Липовый лифт ("Тридцать три несчастья" #6) " - читать интересную книгу автора

о том, что он сумел исчезнуть так же таинственно, как появился, взволновала
их, и сон мгновенно пропал. Однако трое сирот хорошо знали, что и на этот
раз им не удастся убедить Скволоров, как не удалось убедить их, что Гюнтер
был никакой не аукционер, а Граф Олаф. Поэтому они пожелали доброй ночи Эсме
и пошли за Джеромом через три танцевальных зала, мимо столовой для
завтраков, потом через две гостиные и наконец добрались до собственных
спален.
- Спокойной ночи, дети, - сказал Джером и улыбнулся. - После такого
подъема все вы трое, очевидно, свалитесь, как чурбаны. Конечно, речь здесь
не идет о древесных отходах. Я хочу только сказать, что, как только вы
доберетесь до постелей, вас уже будет не растолкать.
- Мы поняли, что вы имеете в виду, Джером, - ответил Клаус. - И
надеюсь, что вы правы. Спокойной ночи.
Джером улыбнулся детям, и дети улыбнулись ему в ответ, а затем снова
переглянулись, прежде чем разойтись по своим спальням и закрыть за собой
дверь. Дети знали, что они не свалятся, как чурбаны, а будут всю ночь
беспокойно ворочаться с боку на бок от одолевающих их мыслей. Сироты гадали
о том, где мог прятаться Гюнтер и как ему удалось их найти, и о том, какую
новую гнусность он затевает. Они думали о том, где могли быть сейчас
тройняшки Квегмайры сейчас, когда Гюнтер затеял охоту на них, Бодлеров. Еще
гадали они о том, что означают три буквы "Г. П. В." и могли бы они помочь им
бороться с Гюнтером, узнай они это. Бодлеры метались и ворочались, их не
оставляли тревожные мысли, и они все меньше походили на неподвижные
деревяшки, а все больше на живых детей, попавших в сети зловещего и
таинственного заговора. Такой бессонной ночи в их юной жизни им еще не
выпадало.


Глава шестая

Утро - лучшее время для размышлений. Когда ты только проснулся, но еще
не встал с постели, самый подходящий момент взглянуть на потолок и
задуматься о жизни, о том, что тебя ждет впереди. Утром, когда я пишу эту
главу, я пытаюсь разгадать, есть ли хоть что-то в моем будущем, что поможет
мнё распилить наручники и через окно с двойными запорами выбраться наружу.
Что касается бодлеровских сирот, в то утро, когда солнце светило сквозь
восемьсот сорок девять окон скволоровского пентхауса, бедные дети тоже
гадали, принесет ли им будущее беду, которая, они чувствовали, подбирается к
ним все ближе. Вайолет следила, как солнечные лучи озарили крепкий верстак
без единого инструмента, стараясь представить себе, какой новый подлый план
в это время зреет в голове у Гюнтера. Клаус, лежа в постели, тоже следил,
как утренние лучи чертят узоры на стене, отделяющей его комнату от
библиотеки, и тоже ломал голову над загадкой, каким образом Гюнтер так
внезапно исчез, словно растворился в воздухе. И к Солнышку в спальню
заглянул утренний луч и осветил мягкие игрушки, которые ей так и не пришлось
покусать. Она внимательно следила за лучиком и думала, успеют ли они
собраться втроем и обсудить свои непростые дела до того, как Скволоры придут
их будить. Но эту проблему решить было проще всего. Самая младшая из
Бодлеров первой выползла из спальни, подняла брата и открыла дверь в комнату
Вайолет. Вайолет уже успела встать и теперь сидела за своим верстаком,