"Лемони Сникет. Гадкий городишко ("Тридцать три несчастья" #7) " - читать интересную книгу автора

они проблуждают остальную жизнь в небе, то окажутся не в своей стихии, то
есть в данном случае "не в того сорта доме, в каком бы им хотелось".
- Сперва - главное, - наконец произнесла Вайолет, надеясь, что не
слишком ранит чувства Гектора. - Прежде чем принять решение, как жить
дальше, мы обязаны вырвать Дункана и Айседору из когтей Олафа.
- И удостовериться, что Жака не сожгут на костре, - добавил Клаус.
- Альбико! - закончила Солнышко, что означало нечто вроде "И решить
загадку Г.П.В., о которой говорили Квегмайры".
- Вы правы. - Гектор вздохнул. - Все это куда важнее. Хотя мне и очень
страшно. Ладно, давайте отнесем Солнышко под Дерево, а сами пойдем в сарай,
то есть в библиотеку и изобретательскую мастерскую. Кажется, ночь опять
предстоит долгая, но на сей раз мы, надеюсь, не пойдем по ложному пути и не
станем, как говорится, лаять не на то дерево.
Бодлеры улыбнулись мастеру и вышли следом за ним во двор. Снаружи было
прохладно, дул свежий ветерок и слышны были шорохи сотен ворон,
рассаживающихся на ночь по веткам. Дети продолжали улыбаться и после того,
как расстались, - Солнышко поползла к Дереву Невермор, а старшие двинулись
вслед за Гектором к сараю. Они продолжали улыбаться и тогда, когда начали
приводить каждый свой план в действие. Вайолет улыбалась, потому что
мастерская Гектора была отлично оборудована, с большим количеством клещей,
проволоки, клея и прочего, чего требует изобретательская душа, а также
потому, что гекторовский автономный летучий дом представлял собой громадный
восхитительно сложный механизм, а как раз над такими сложными изобретениями
и любила трудиться Вайолет. Клаус улыбался потому, что гекторовская
библиотека была очень уютная, с прочными столами, мягкими креслами, на каких
удобно сидеть и читать, и еще потому, что книги с правилами, установленными
в Г.П.В., оказались очень толстыми, полными трудных слов, а именно такое
трудное чтение и нравилось Клаусу. Солнышко же улыбалась потому, что на
земле валялось несколько сухих веток и ей было что грызть, пока она ждала
притаившись появления следующего двустишия. Дети были в своей стихии.
Вайолет - в своей, то есть в изобретательской мастерской. Клаус - в своей, а
именно в библиотеке. А Солнышко - в своей стихии, поскольку находилась прямо
на земле и к тому же имела возможность что-то кусать. Вайолет подвязала
волосы повыше, чтобы не лезли в глаза, Клаус протер очки, а Солнышко
растянула губы, готовя четыре зуба к предстоящей работе. И все трое
улыбались, как не улыбались с самого приезда в город Г.П.В. Бодлеровские
сироты пребывали в своей стихии и надеялись, что пребывание это поможет им
выбраться из дурацкого положения.


Глава восьмая

Следующее утро началось с красочного и продолжительного восхода солнца,
который Солнышко наблюдала из своего укрытия под Деревом Невермор. Восход
сопровождался разными звуками, свидетельствовавшими о пробуждении ворон, и
Клаус их слышал из библиотеки в сарае. А за этим последовало незабываемое
зрелище: птицы описывали привычный круг в небе, и это увидела Вайолет, когда
покидала изобретательскую мастерскую. К тому моменту как Клаус вышел во двор
и присоединился к сестре, а Солнышко поползла в их сторону, вороны перестали
кружить и всей стаей направились к городу, в его дальний район. Утро было