"Х.З.Собачий "Сломанная Головоломка" [H]" - читать интересную книгу автора

она смотрела на Степана Самойловича.
- Фрейд однажды взялся, - продолжал тот, - улучшить семейные
отношения в одной милой семье. Ссорились и все такое прочее. Муж носился с
мыслью о разводе, потом отказался от нее, потому что очень любил своих двоих
детей. Потом опять... И вот, на одном сеансе психоанализа муж рассказывает
Фрейду про маленький, но очень испугавший его, случай. Он играл со своим
ребенком, подбрасывал его, причем раз подкинул на таком месте и так высоко,
что ребенок почти что ударился теменем о висящую на потолке тяжелую люстру.
Совсем не ударился, или, там, совсем чуть-чуть, ничего не случилось, но папа
в ужасе застыл с ребенком на руках; с мамой - истерика... - все молча
слушали. - По особой ловкости, с которой было совершено неосторожное
движение, по реакции родителей Фрейд заключает, что это было не случайное, а
симптоматическое действие, в котором выражалось недоброе намерение к
любимому ребенку. Папаша скоро признался, вспомнил, что раньше, когда этот
ребенок только родился и особой любви, как позже, еще не вызывал, у него,
папаши, бывали пару раз мысли: "Если эта козявка, для меня безразличная,
умрет, я буду свободен и смогу развестись с женой". А потом еще выяснилось
из его детских воспоминаний, что подобная история приключилась с его
маленьким братом, погибшим, как считала мать, по неосторожности отца... В
общем, Фрейд эту семью потом вылечил и помирил.
А скажи кто-нибудь тогда, что он специально пытался тюкнуть малыша о
потолок? На месте бы пришиб! - Степан Самойлович похлопал Пашу, ставшего
самым мрачным из всех, по плечу.
- То же самое, - продолжал он, - и с "самоповреждениями". Я уже
говорил: про "прикусить губу", "прищемить палец". Есть история про чувиху,
которая, скромненькая такая, и вдруг - к ужасу мужа - сплясала неприличный
канкан, причем отлично, на столе перед кучей гостей. И так сама этого
застремалась (а муж ее еще и "шлюхой" обозвал!), что через день удивительно
ловко выпрыгнула из повозки и - совершенно случайно! - сломала себе ногу.
Ту самую, из-за которой все началось. Чтоб, так сказать, не плясать...
И если может быть такое "полунамеренное самоповреждение", то и
самоубийство может быть тоже не обязательно сознательным, намеренным. Оно
может быть замаскировано под случайность... Один офицер: из-за каких-то
личных неурядиц - впал в депрессуху. Собирался с горя поехать на войну, в
Африку; перестал почему-то подходить к лошадям, хотя отличный был наездник.
Перед скачками, от которых никак уже не мог уклониться, говорил друзьям о
каком-то мрачном предчувствии. И что? Падает на этих скачках с лошади,
ломает позвоночник и перед смертью - умиротворенно так улыбается... Или
еще: альпинисту вдруг начинают сниться одинаковые сны, как он оступается и
падает в пропасть. Никакие советы его знакомого психоаналитика не действуют,
он смеется, едет в горы и там совершенно по-глупому, совсем как во сне,
оступается. И в пропасть... Как тут не почувствуешь что-то этакое, а?..
Юрий взял рюмку, но потом передумал и поставил ее обратно. Вернувшийся
Мишенька с недовольным лицом копошился вилкой в тарелке, Зоя и Лариса
жевали, Паша - тоже накладывал себе какого-то бурого, лиловато-оранжевого
салата. Предложил Юре - того чуть не стошнило...
- Так что все это не просто так, - тоже съев целиком небольшую
маринованую морковочку, заключил Степан Самойлович.
- Нет, с "Сексом и койкой" - это хорошо!.. - удовлетворенно сказал
Паша.