"Х.З.Собачий "Сломанная Головоломка" [H]" - читать интересную книгу автора Юра поймал вдруг себя на том, что внимательно рассматривает рекламные
объявления в лежащей на столе газете. Над объявлениями была еще статья: "ОДИН НА ОДИН СО ВСЕЛЕННОЙ. Будни космонавта". Юра отшвырнул газету, положил голову на коричневую клеенку. Опять что-то заурчало в животе. "Но они же не отравленные?" Из комнаты донесся веселый хохот Ларисы. - Ты спросил: почему так гадко? - сказал Юре Степан Самойлович. - А ты не интересуешься: почему ты хочешь знать "почему"? Мишенька только замычал, встал, подошел к окну. - Я не хочу больше философствовать, Степан Самойлович. Разговоры на кухне!.. О!.. Я не знаю - может вовсе и не из-за водки меня тошнит. - "Тошнота", Жан-Поль Сартр, - премерзко произнес Мишенька. - Вы, действительно, заебли уже всех своими попытками философствовать. Зачем это все? Юра, вот ты скажи, тебе - зачем? Юра пожал плечами. На стене напротив него висел календарь - великолепная фотография высокого гриба-боровика среди упавшей листвы. На шляпке, высунув рожки, сидел блестящий слизняк. Нагло, бесстыдно. - А что, - ответил вместо Юры Мишеньке Степан Самойлович, - что-то меняется от того, говорим мы вслух, или просто думаем? Почему же тогда не говорить? Ведь так остается еще хоть какая-то надежда. А если даже и не говорить, если вообще ничего не делать - может лучше сразу... того, повеситься?.. Вошедший в кухню и стоящий теперь у стенки Паша тихо присвистнул. - Это, извини, опять разговоры! Если ты говоришь "делать что-то" - вот и сделай. Хоть это. Хоть повесься, - Мишенька посмотрел на люстру. - Давай, давай, покажи, что ты и вправду человек действия. - А тебе не кажется, Мишенька, - сказал Юра, - что ты сам непоследователен, а? Ты советуешь, хотя считаешь, что делать что-либо - в том числе и советовать! - бессмысленно. - Совсем упились!... - всплеснул руками Паша. - Полные... э... идиоты. - Сам ты... э... идиот! - ответил Мишенька. Гриб-боровик на календаре медленно поплыл влево. "В прошлый раз, кажется, тоже налево - против часовой стрелки..." Юра закрыл глаза. В буром полумраке проплыло оранжевое пятно. "А это - я на яркую лампочку посмотрел, где Степа вешался. Она - отпечаталась на сетчатке..." - Смысла во всем этом, действительно немного, Паша, - с удивлением услышал он свой голос. И совсем с небольшим опозданием, секунду, не больше - понял, что хочет сказать. И заговорил. Все молча слушали. - Бессмысленно, небессмысленно... Сначала нужно бы вдуматься: что такое этот самый смысл, а? Вот есть такой классический пример: кепка. Если она на голове - она и есть просто кепка и ничего больше. А если она под стеклом, в музее, кепка Ленина, например?!. Или какой-нибудь из жизни пример. Самый обычный стук в дверь и тот же стук, если человек ждет, что его арестуют. Это ведь - уже совсем другое. Понимаете разницу? - Я тебе про это, Паша, и говорил, - вставил Степан Самойлович. - Помнишь: кипарис, Эйфелева башня... Мишенька бешено затряс головой. - Не нужно кипарисов! - закричал Юра. - Ничего не нужно. Нужно просто задуматься - откуда они приходят эти смыслы. Из подсознания?.. Из личной истории?.. Веревка - что может быть обыкновеннее. А ведь в доме |
|
|