"Дмитрий Соболев. Остров (сценарий полнометражного художественного фильма) " - читать интересную книгу автора

навьючивал на себя снова, и опять шел.
Когда ему, наконец, удалось добраться до пристани, немецкий катер уже
стоял под парами и был отшвартован. Красноармеец подал канистры немецкому
матросу, стоящему на баке, и собирался сам взобраться на борт, но получил
удар сапогом в плечо и, отлетев, упал на спину, на доски пристани. Он увидел
направленный ему в грудь ствол автомата, услышал звук щелкнувшего затвора,
но выстрела почему-то не последовало. В этот момент катер дал задний ход, и
начал медленно отходить от пристани. Матрос, ударивший красноармейца, тут же
забыл о его существовании. Он забросил за спину автомат, взял канистры с
бака и понес их в трюм катера. Отойдя от берега на приличное расстояние,
катер начал разворачиваться. Красноармеец видел немецкого офицера хорошо
говорящего по-русски, который отдавал приказания своим матросам. Немецкий
катер развернулся кормой к пристани и дал полный вперед. Красноармеец
смотрел ему вслед, не веря своему счастью. Он остался жив. Из глаз его
потекли слезы, он плакал и смеялся одновременно, катаясь по липким от
сырости доскам старинной пристани.


Титр: Часть 2: МОНАСТЫРЬ


Титр: 1974 год

В маленьком помещении монастырской котельной было темно. Слабый свет,
словно из ночника давали только тлеющие угли в двух распахнутых настежь
печках. Над печками помещались большие котлы, на каждом из которых висел
манометр, предназначенный для измерения давления пара в котлах. Перед
печками на полу была навалена небольшая куча угля. Прямо на этой куче,
подложив большой угольный камень под голову, спал человек. Он был очень
худой и высокий, с торчащей во все стороны седой бородой. Лицо и борода его
кое-где была вымазана угольной пылью. Одеяние его так же было странно. По
своему фасону оно было похоже на монашескую рясу, которая состояла почему-то
из разноцветных кусков материи, неумело сшитых между собой. Платье этого
человека, так же не отличалось чистотой и было скорее не цветным, а серым,
из-за все той же угольной пыли. И был этот странный человек монастырским
истопником. Сейчас он открыл глаза, сладко потянулся и замычал от
удовольствия, но вдруг закашлялся. Сел, протер своими худыми кулачками
глаза. Потом поднялся, троекратно перекрестился на печь и положил низкий
поклон. Истопник взял в углу кочегарки два помятых жестяных ведра, сунул в
одно из них совок и направился к двери. Надо заметить, что дверей в
кочегарке было две, и находились они друг напротив друга.

Когда истопник оказался снаружи, то он столкнулся лицом к лицу с
людьми, которые собрались на монастырском дворе, прямо перед входом в
котельную. Были эти люди миряне. Услышав, что дверь котельной открылась,
задние начали напирать на передних. Их сдерживал здоровенный мужик, который
стоял ближе всех к двери.
- А что, старец Анатолий встал? - спросил он у вышедшего из котельной
истопника.
- Дрыхнет, - категорично ответил истопник и пошел напролом через толпу,