"Дмитрий Соболев. Остров (сценарий полнометражного художественного фильма) " - читать интересную книгу автора

офицер. Он развернул карту и прочитал по-немецки:
- "Eine ungastliche insel" ("Остров холодный").
Потом немец оторвался от карты и посмотрел на высокую каменную стену,
которая окаймляла побережье острова.
- Eine gute bezeichnung (Очень точное название), - подытожил немецкий
офицер.
Он посмотрел вниз, на бак, где под присмотром матроса вооруженного
автоматом сидел пленный красноармеец Анатолий Савостьянов. Рядом лежало
завернутое в брезент тело светловолосого немецкого матроса, застреленного
лейтенантом Красной Армии.
- In sГjdlicher richtung ist eine kleine bucht, dort kann man an land
gehen (С южной стороны есть небольшая бухта, там можно высадиться), - сказал
по-немецки офицер своему рулевому.
Вдруг на утесе впереди показалась часовня, она возвышалась над
островом. Часовня была полуразрушена, и железный крест на ее куполе немного
завалился на бок. Но, не смотря на это, вид у нее был величественный и
зловещий.

Нос идущего тихим ходом немецкого сторожевого катера мягко ткнулся в
отсыревшие бревна старинного причала. С бака спрыгнул матрос и пришвартовал
катер. С катера сошли четверо: немецкий офицер, уже знакомые нам матрос и
механик, вооруженные автоматами, последним на пристань спрыгнул рядовой
Красной Армии Анатолий Савостьянов. У каждого немецкого матроса в руках было
по две большие жестяные канистры. Офицер шел налегке. У пленного
красноармейца, кроме двух канистр в руках, еще две висели на шее, связанные
армейским ремнем. Они шли гуськом, по узкой тропинке, тянущейся вверх по
каменистому склону. Первым шел матрос, за ним офицер, потом пленный
красноармеец и замыкал шествие механик.
Когда колонна из четырех человек добралась до вершины склона, все
вдруг, как по команде, остановились. Перед ними открылась панорама
старинного русского монастыря. Он был спрятан среди скал, которые защищали
его со всех сторон от ветров. Несмотря на то, что сейчас монастырь находился
в плачевном состоянии, невозможно было не удивиться его простой красоте.
Видимо, обитель последние годы использовалась как исправительное учреждение,
об этом говорило отсутствие крестов на куполах и колючая проволока, которой
были оплетены монастырские стены. Колокольни и башни использовали как
сторожевые вышки, впрочем, было возведено и несколько дополнительных вышек
из дерева.

Немецкий офицер, двое матросов и пленный красноармеец вошли через
распахнутые ворота во двор монастыря. Вокруг было очень тихо, так как скалы
защищали не только от ветра, но и не давали проникнуть сюда шуму моря. Людей
в монастыре не было, но повсюду были видны следы бегства. У ворот была
навалена гора из металлических кроватей, здесь же валялись грязные матрацы,
из которых торчали куски ваты. Несколько больших пепелищ прямо среди
старинных надгробий говорили о том, что здесь что-то жгли перед отъездом.
Оставив канистры во дворе, немецкие матросы вошли в распахнутые настежь
ворота главного собора монастыря. Здесь повсюду стояли столы, на полу
валялась бумага и канцелярские принадлежности, у стен стояли шкафы и сейфы с
распахнутыми дверцами. Видимо, здесь помещалась дирекция лагеря. Лица