"Лариса Соболева. Инструмент богов" - читать интересную книгу автора

- А чего оглядываться? Завтра же пойду работу искать.
- Ну, тогда к нам на стройку давай. Людей не хватает.
- Согласен. Только мне отметиться надо, паспорт получить.
- Одно другому не мешает. Как отметишься, так и приходи, меня найди.
Полночи они курили и говорили, пока тетка Маруся не погнала спать. А
комната одна на всех. Вера легла на диване, на кровати головой к ее голове
лег Николай, мать с отцом на полуторке у стены напротив. Выключили свет.
Николай перевернулся на живот, просунул руку сквозь стальные прутья спинки
кровати, нащупал плечо Веры, она переплела пальцы с его пальцами, так и
уснули...
Отец ушел рано, он пахал в две смены, и ничего - не ныл, мол, устал,
сил нет. А Николай, проснувшись и двинув умываться, не дошел до ванной,
нечаянно подслушал разговор матери с дочерью.
- Клеймо на всю жизнь останется, пойми ты. Сейчас да, выпускают всех,
вон чего на улицах творится - в темноте ходить боязно. А потом что будет,
через год-два, ты подумала? Время назад вернется, аресты тоже, сразу
припомнят, кто он, кто его родня, и тебя вместе с ним загребут.
- Ма, умер Сталин, умер...
- Ты это имя не смей упоминать! - разъярилась тетка Маруся, но
свистящим шепотом. - Ни во сне, ни наяву, ни в бреду, поняла? Он кто?
Великий! А ты кто? Тля супротив него. Умер... А если все враки и не умер он?
Если специально подстроили, чтоб он посмотрел, как без него-то будет? Уж
лучше держи язык за зубами, чтоб нас всех не упекли туда, откуда Колька твой
прибыл.
- Ма, ну что ты такое говоришь?! Назад ничего не вернется, уже сами
люди не захотят...
- Кто людей-то спрашивает, дура? И чем же тебе он не нравится? При нем
вон хлеб каждый год дешевел, а нынче что? Ох, Верка, Верка, не смыслишь в
жизни, а чего-то рассуждаешь... Гоша Заруба какой человек. Все у него есть,
все, даже "Победа"! А культурный... не на стройке работает - архитектор,
руководит. И тебя готов на руках носить. Ну чем он хуже твоего Кольки, чем?
- Тем, что он не Колька.
- Да не знаешь ты своего Кольку! Сколько времени прошло? На войне да в
тюрьме - десять лет? Туда за просто так не сажают. Напридумывала себе
глупостей, никак не вырастешь. Думать надо о семье, о детях, как им жить. Ты
чего глазами елозишь? На меня гляди... Что, уже успели?.. Вот дура... Ну,
смотри! - Мать постучала пальцем по столу. - Мужики с девками гуляют, а
замуж берут тех, кто в постель с ними до женитьбы не ложился.
Николай понял, что не все ему рады в этом доме, значит, надо подумать,
где жить. Когда мать ушла, а Вера собиралась на работу, Николай взял ее со
спины за плечи, поцеловал в затылок:
- На квартиру со мной уйдешь?
- Конечно, - повернулась Вера лицом. Но от поцелуя уклонилась. - Мне на
работу... И светло... Ты не можешь день потерпеть? Или два?
- Полдня не могу! - И снимал одежду с Веры, с себя. - Глаза закроешь -
темно станет.
- Нет, нет, нет...
Да разве он слушал? В конце концов, за опоздания на работу перестали
сажать в тюрьмы.