"Анатолий Пантелеевич Соболев. Награде не подлежит" - читать интересную книгу автора

шланг-сигнал - Димка Дергушин выбирал слабину.
Не спуская глаз с торпеды, Костя попятился. Огромное хишное чудовище
начало удаляться, исчезать в размытой мгле, будто само отступало, и хотя
торпеда исчезла в толще воды, Костя все равно знал, что опасность не
миновала. Еще неизвестно, как поведет себя торпеда, когда ее будут отрывать
от грунта. Ударится о какой-нибудь камень...
Костя вернулся к спусковому канату, ухватился за него, спросил:
- Как она там?
- Вышла на панер, - ответил мичман.
Значит, трос с морского охотника натянулся вертикально и сейчас начнут
отрывать торпеду от грунта.
"Не шарахнула бы!" - опять подумал Костя. В скафандре от него одна
смятка останется. Бомба упадет за милю, а у водолаза лопаются барабанные
перепонки от гидравлического удара, а тут рядом... Бывали такие случаи.
Месяц назад водолазы Петька с Аскольдом снимали глубинные бомбы с
торпедированного эсминца. Рвануло. От Аскольда ничего не осталось, только
обрезанный шланг вытащили, а вместо Петьки в исполосованном осколками
скафандре было кровавое месиво...
Костя стоял и ждал. Он пока не имел права выходить наверх. Мало ли что
случится! Сорвется с троса - опять ее стропить. Мучительно медленно тянулись
минуты. Что они там, уснули?
- Порядок, - сказал мичман. - Потащили в морс. "Ну, наконец-то!" Костя
почувствовал, что бесконечно устал и мелкой дрожью трясется каждая жилка
тела. И теперь только обнаружил, что мокрый он насквозь - нижнее белье
пропотело, свитер тоже. Ноги стыли. Не спасали ни меховые шубники, ни ватные
штаны.
- Выходи на выдержку! - приказал мичман повеселевшим голосом.
Набрав в скафандр воздуху, держась за спусковой канат, Костя быстро
поднимался вверх. Вода светлела, вновь приобретала голубовато-зеленый цвет.
- Стоп! - приказал мичман. - Первая выдержка. Сиди!
"Беседки" - доски, прикрепленной к двум канатам, - не было, как это
обычно делается при глубоководных спусках. И Костя, держась одной рукой за
спусковой канат и регулируя воздухом плавучесть скафандра, висел в толще
воды между поверхностью и грунтом.
Для него это было нетрудно - Костя умел владеть воздухом и мог
болтаться, как поплавок, на любой глубине. Главная наука для водолаза -
владеть воздухом в скафандре. Но прежде чем Костя постиг эту науку, прежде
чем почувствовал себя как рыба в воде, с него сошло семь потов, потом еще
семь раз по семь, и еще - семь. И "сушить лапти" выбрасывало; и,
придавленный грузовой корабельной стрелой, задыхался; и в тросах при
обследовании судна на дне запутывался; и в недрах потопленного корабля,
заблудившись, искал выхода... Чего только не было с ним под водой за эти два
военных года!..
Теперь он был уже опытным водолазом, знал такие тонкости и хитрости
своего дела, которые можно познать только под водой. Он, например, знал, что
идти под воду с насморком - заведомо рисковать своими барабанными
перепонками. Он никогда не спустится на грунт со слабо завязанными
плетенками на галошах, потому как можно потерять галошу, и тогда задерет
одну ногу, как у балерины, или - не дай бог! - перевернет и выбросит наверх.
Не спустится он под воду и в малой, не по росту, водолазной рубахе - на дне,