"Василий Сойма. Запрещенный Сталин " - читать интересную книгу автора

высылался, приезжает с одним ребенком, жену и второго ребенка оставляет
дома. Колхозник, имеет мало трудодней.
4. Рябинина М. С. - колхозница колхоза имени Фрунзе, из деревни Охоче,
приехала нищенствовать, так как имеет на семью всего 55 трудодней.
Коренные москвичи, как я уже указал, составляют незначительное
меньшинство, большей частью это старики, живущие на иждивении, и пенсионеры.
Вот отдельные примеры:
1. Иванова, 65 лет, живет с дочерью на заводе "Изолятор". Дочь не хочет
поддерживать мать, и последняя занимается нищенством.
2. Костикова, 53 лет, живет с 12-летним сыном, значится на иждивении
взрослого сына, живущего отдельно, сын помощи не оказывает.
Предложение тов. Ярославского о производстве облавы с целью выяснения
контингента нищенствующих ничего реального не даст, ибо уже высланных- 14
тысяч человек, мы контингент в достаточной степени изучили.
Я прошу разрешить изъятых нищих направлять под конвоем в спецпоселки
Казахстана. Вопрос об отпуске средств для устройства нищих в спецпоселки
мною поставлен перед Совнаркомом Союза 20 января сего года за № 55439.
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Ягода 3 марта 1935 г. №
55517".
ЦА ФСБ. Ф. 3. On. 2. Д. 816. Л. 1-6.

Родители Генриха Ягоды: "Сын стал врагом народа и должен понести заслуженную
кару"

"26 июня 1937 года
Дорогой Иосиф Виссарионович!
Многие счастливые годы нашей жизни в период революции омрачены сейчас
тягчайшим преступлением перед партией и страной нашего единственного
оставшегося в живых сына - Г. Г. Ягоды.
Наш старший сын, Михаил, в возрасте 16-ти лет был убит на баррикадах в
Сормове в 1905 году, а третий сын, Лев, в возрасте 19 лет был расстрелян во
время империалистической войны царскими палачами за отказ идти в бой за
самодержавие. Их память и наша жизнь омрачены позорным преступлением Г. Г.
Ягоды, которого партия и страна наделили исключительным доверием и властью.
Вместо того, чтобы оправдать это доверие, он стал врагом народа, за что
должен понести заслуженную кару.
Лично я, Григорий Филиппович Ягода, на протяжении многих лет оказывал
партии активное содействие еще до революции 1905 года (в частности помогал
еще молодому тогда Я. М. Свердлову) и позднее. В 1905 году на моей квартире
в Нижнем Новгороде (на Ковалихе, в доме Некрасова) помещалась подпольная
большевистская типография, и в связи с ее провалом и обнаружением
отпечатанных прокламаций я отбывал заключение в нижегородской тюрьме.
Сейчас мне 78 лет. Я наполовину ослеп и нетрудоспособен.
Своих детей я старался воспитать в духе преданности партии и революции.
Какими же словами возможно передать всю тяжесть постигшего меня и мою
73-летнюю жену удара, вызванного преступлениями последнего сына?
Обращаясь к Вам, дорогой Иосиф Виссарионович, с осуждением преступлений
Г. Г. Ягоды, о которых нам известно лишь из печати, мы считаем необходимым
Вам сказать, что он в личной жизни в течение десяти лет был очень далек от
своих родителей и мы ни в малейшей мере не можем ему не только