"Михаил Соколов. Гладиатор " - читать интересную книгу автора

укрывают ее... Глядите!.. Ее хоронят под долларами!.. Разве можно не верить
собственным глазам! Она не может выбраться из-под этой массы денег!.." Его
голос потонул в пронзительной песне Киркорова, певшего турецкую песню с
упоминием мамы, его голос потонул в грохоте барабанчиков, сделанных из
пустых голодных кишок и черствых хлебных корок, растворился в толпе нищих
стариков, впереди которых важно шли пузатые министры-капиталисты, вскидывая
вверх ноги, большие, как "Крайслеры", и все, проходя мимо могилы Нины,
делали скорбные лица и шли дальше...
Гору из бумажных долларов рабочие тачками грузили на пароходы, и все
расплывалось в воздухе... Мираж из сонного дыма... Знамя воздушного миража
в руках, дрожащих, как вопли... Он ныряет в долларовую могилу и вытаскивает
живую Нину... Внезапно их разделяют холод Млечного Пути и колонна людей из
демократического блока... Николай бежит следом... Все внезапно
останавливаются с возгласами одобрения...
На трибуне появляется Барон... Вождь и учитель... Я дам вам хлеба и
зрелищ!.. Браво! Браво! Еще раз! Повторить!.. Толпа восторженно вопит,
радуется... Барон поднимает руки, и голоса мало-помалу стихают... Это моя
любимая дочурка, - говорит он и указывает на Нину. - Подать ее мне!..
Легионер с блестящим мечом выходит из рядов центурии, обходит Николая и
колет его в спину...
Сильная резкая боль разбудила Николая. Какой кошмарный сон! Сердце
гулко билось в горле, он не сразу понял, где явь, а где сонные призраки.
Боль в спине, где лопатка, не проходила. Он провел ладонью, не достал.
Помог другой рукой, надавливая локоть, и нащупал захрустевшую под пальцами
ночную тварь.
Жук? Какой-нибудь ночной овод? Место укуса стало чесаться.
Николай достал из пакета бутылку коньяка. Пробка не хотела
отвинчиваться, крутилась вокруг горлышка.
Вспомнил, что на поясе брюк есть трофейный нож.
В брошенной рядом одежде нашел брюки и нож в ножнах. Сковырнул пробку
и стал пить из горлышка большими гулкими глотками. Выпил граммов двести, не
меньше. Сразу ушла сонная одурь. Он кое-как закрепил пробку и сунул бутылку
в пакет. Укус подлого насекомого нестерпимо зудел. Николай попробовал
почесать лезвием и сразу порезался. Какой острый нож!
Взялся рукой за лезвие и стал чесать рукояткой.
Луна, стремительно разогнавшись, нырнула за тучку, погрузив мир во
мрак. Из этого мрака соткалась мрачная фигура Крокодила, тут же заявившего,
что ему плевать на Барона, когда затронуты его интересы, главное, честь.
- Мой принцип: никогда никому не спускать обид.
Кого-нибудь простишь, все кувырком пойдет. Так что молись, если ты
верующий, сейчас я тебя убью. Жаль, что я тебя не достал с вертолета. Ты
уже тогда у меня как кость в горле сидел. Чуял я...
Сказав это, Крокодил стал превращаться в огромную ночную бабочку,
вернее, в огромного мотылька.
Чтобы он окончательно не улетел, Николай решил наколоть его на иголку.
Иголки под рукой не оказалось, зато был нож, которым он продолжал чесать
себе спину, пока длился монолог Крокодила. Какая разница: иголка, нож...
Николай метнул нож в Крокодила и решил хлебнуть еще коньяка. Коньяк вновь
пошел очень хорошо, вот только пробка на бутылке плохо держалась. Он выпил
еще немного, хотел предложить Крокодилу, но тот, видимо, собрался уйти либо