"Михаил Соколов. Гладиатор " - читать интересную книгу автора

мере пропитаться выхлопным газом воздух. Он поднес трубку к уху, узнал
голос капитана Сапожкова, помрачнел, потому что уже все знал из разговора с
полковником Сидоренко несколько минут назад по этому же сотовому телефону.
Ситуация премерзкая. Самое гнусное то, что ничего нельзя изменить. Изменить
в русле того потока событий, который стронулся после глупейшей выходки
Упыря и Коляна, то есть Кравчука Николая Николаевича, зарвавшегося подобно
многим, кто внешнее материальное благополучие, обвалом украсившее их жизнь,
принимает не как подарок судьбы, а как плату за свою внутреннюю
исключительность.
"Умный человек, - думал подполковник Мишин, косвенно имея в виду
себя, - умный человек знает, насколько зыбка опора под каждым, и если
сегодня ты богат, завтра можешь быть беднее бедных, и если сегодня
свободен, завтра можешь оказаться в местах не столь отдаленных, более того,
по большому счету, сама жизнь висит на волоске, как бы ты не был уверен в
обратном". И подумав об этом, подполковник Мишин помрачнел. Ненадолго. Для
него пока все шло прекрасно. Он был здоров, силен, относительно богат.
Красивая жена и двое рыжих (значит, от него) близнецов дополняли
систему его счастья. Он имел новенькую "Ауди", доставшуюся ему - смешно
сказать! - по стоимости подержанного мотоцикла. А еще дача в заповеднике,
которую он построил по собственному проекту, и яхта, купленная в
Прибалтике, и любовница, которую - он узнал об этом на днях и совершенно
неожиданно из пришедшего домой письма, едва не прочитанного супругой, - он,
оказывается, делил эту девчонку со своим непосредственным начальником - с
кем, с кем!.. - с пошляком, с ничтожеством... Подполковник Мишин на ходу
достал сигарету, утопил кнопку электрозажигалки, дождался щелчка и
прикурил.
Полковник Сидоренко - хитрый жук! - решил препоручить ему разговор с
капитаном Сапожковым.
Не хочет портить себе нервы, да и светиться лишний раз кому охота. Вот
и заставил его, заместителя. Что же сказать этому толстому мешку сала?
Рассказать вскользь, беззаботно о каком-нибудь трагическом эпизоде из
своего боевого прошлого? Чушь! Не поймет. Шутливо пожаловаться на нищенскую
зарплату и на всеобщую зависимость.., от других источников финансирования?
Притвориться человеком с широкими взглядами, стоящим выше национальной
злобы, понимающим... Что понимающим? Что все они тут, в Управлении,
находятся только потому, что Барон соглашается их терпеть? Что они и сутки
не продержались бы, не будь Барон ими доволен? Что неизвестно, кто все же
ими управляет: министры-финансисты или такие, как их любимый Качаури Отари
Карлович?
Подполковник Мишин вообразил Барона, его мясистые пологие плечи,
крепкое, облитое жиром тело, постоянные силовые заигрывания с ним,
чемпионом города, который никогда не посмеет ответить в полную силу на его
дружеские пинки и толчки... О! Как же иной раз хотелось! Но дети?.. Но
семья?.. Но любовница, наконец, не говоря уже о яхте, машине, даче,
ежемесячных, почти сталинских, толстых конвертах с зарплатой!.. Однажды,
несколько лет назад, он сам лично задержал троих преступников, серьезно
покалечив одного, успевшего полоснуть ножом... Вот наиболее яркое
воспоминание о службе - единственное!
Раньше мечтал о героических буднях - собственных, собственных! - а
получилось так глупо, так мелко, так.., сытно... Старший лейтенант Орлов,